Хвала аллаху! Во время правления сего государя большая часть /27б/ совратившихся с пути людей была удалена с культурных пространств жизни в дикие места подземелий смерти. Таким образом, когда зодчий заложит здание справедливости, нет ничего удивительного, если вся земная поверхность станет благоустроенною и цветущею. При таких качествах, когда меч, очищенный от тирании, препоясывается облеченным в правосудие, нет ничего странного, если большинство станет раскаиваться в совершенных злых делах. В его августейшую эпоху нет больше помыслов о возможности [совершения] ночных грабежей; в его счастливое время у умов не стало грабительской природы, разве что в хмельном состоянии. Возмущения столь глубоко спрятались, что их можно найти лишь в кокетливых подмигиваньях кровожадных красавиц. Расстройство начало производить такие ночные грабежи, которые имели место лишь в волнующихся косах красавиц. Янтарный вид [лица], что ударяет в желтизну, происходит от страха перед [его] царственною яростью. Солнце, что восходит над каждою стеною, обнаруживает трепет перед [его] стражею и атакою. Словом, всем подданным и всем тварям он /28а/ оказал правосудие.
О БЛАГОУСТРОЙСТВЕ И ПРИВЕДЕНИИ В ПОРЯДОК ОБЛАСТИ МАВЕРАННАХРА И О РАСПРЕДЕЛЕНИИ ПОГРАНИЧНЫХ ДЕЛ МЕЖДУ ЭМИРАМИ И ВОЙСКОМ ГОСУДАРСТВА ТОГО ВЫСОКОДОСТОЙНОГО МОНАРХА
Когда с божественною помощью и благодаря распорядительности светлых разумом эмиров трон миродержавия украсился существом блистательного государя [Убайдуллы хана] и престол власти озарился его восхождением, [этот монарх] поднял знамя правосудия и справедливости от земной поверхности до центра небес; с каждым днем все больше укреплялся в сердцах [подданных] страх и уважение перед ним и боязнь его расправы и все больше увеличивалась территория его государства.
Короче говоря, [государь] обласкал эмиров, духовенство и военное сословие, [раздав им] великолепные подарки и дорогие халаты и, сообразно степеням их достоинства, осчастливил их [назначениями] на [разные] должности и места; таким образом, великие дела, связанные с функциями накиба[80] августейшей штаб-квартиры, [он предоставил] Джа'фар ходже, который среди ходжей Сейид-атаи[81] был выдающимся человеком и во времена в бозе почившего государя, родителя его величества, был уполномочен отправлять должность накиба тем же порядком, был написан [лишь] новый указ; Мухаммед Рахим бий юз был назначен к отправлению дел, связанных с обязанностями аталыка, т. е. с опорою всего эмирского сословия[82]; Мухаммед Ма'сум ходжи “сарай” был пожалован должностью диван-беги; Бек Мухаммед бий дурману приказ всемилостивейшего государя, [написанный] блестящим языком, доставил важную /29а/ Должность парваначи; Хошхаль бий катаган был сделан дадха-есаулом[83] высочайшего двора; Кабуль бий юз, брат Рахим бия, был назначен правителем подобного раю Самаркандского вилаета; Узи Тимур бий катаган получил назначение управлять областью Несефа [Карши]; пограничный Кеш, известный под названием Шахрисябза, государь пожаловал Худаяр бию мангиту; прочие должности и области всемилостивейше предоставил [разным] военным и слугам высочайшего двора, сообразно степеням их достоинства. Важное и священного достоинства дело главенствования в исламовской религии государь препоручил сливкам ходжей, Мухаммед Ходже Джуйбари; славную достоинством должность судьи[84] [столицы] он пожаловал убежищу сейидского происхождения, квинтэссенции равных ему, эмиру Шихабуддину, сыну покойного судьи, эмира Джелаля, присвоив ему титул “верховного судьи”.
80
накиб — лицо сейидского происхождения, которое ведало устройством, снаряжением и расположением войск во время похода, передвижений и войны, а также надзирало, чтобы лица, пригодные для определенной должности, не допускались на неподходящие для них места.
81
Ходжи Сейид-атаи были потомками шейха Сейид-АхмеДа, прозывавшегося Сейид-Ата; он был родом из Ташкента и пользовался большой популярностью и влиянием в суфизме. Умер в Арале, в Хорезме в 961/1291-92 г. (подробности о нем см. в “Тухфат-ал-Заирин” Насируддин-тюри, литогр. изд., Бухара, 1328, стр. 86 — 88).
82
баамал-и аталики яъни умдат улумараи. Таким образом, можно думать, что должность аталыка прежде была действенного порядка и термин “аталык” не был только почетным званием, каким он являлся в последней время существования Бухары.
83
Должность “дадха-есаул” в то время соответствовала, видимо, генерал-адъютанту, исполнявшему поручения ревизионного и наблюдательного порядка. За последнее время, насколько мне известно, этой должности в Бухаре уже не было.
84
В г. Бухаре судья был только один, который до самого последнего времени носил только ему одному присвоенный титул “верховного судьи”.