- ...тогда, значит, Грег. Его бригада пусть дежурит по четным дням. - в голосе женщины чувствовалась напряжение и беспокойство.
- Грег не может, ты не понимаешь? Сегодня он патрулирует квартал Трех Обезьян. Он не сможет все оставить и придти к тебе - полиции больше нет! - мужчина старался говорить тихо, но у него плохо получалось.
- Они восстановят участок, это всего лишь дом. Не сегодня, так завтра на улицах снова будут полицейские...
- Ни хрена они не восстановят! Одна половина отделения мертвые, вторая - в дурке! Понимаешь? В дурке!
- Значит... пришлют из других районов... - растерялась женщина.
Ее спутник покачал головой.
- Скоро мэр введет коменданский час и твоему заведению охрана больше не понадобится.
- Он не посмеет!..
- Да давно уже пора, Лора, люди гибнут, а ты копейки свои все считаешь...
Женщина вздохнула и замолчала. Жиль слышал, как ее зубы сжались, она часто сглатывала - злость и обида, вот что это значит. Они уже прошли мимо, Жиль проводил их взглядом. Мужчина приобнял ее за плечо, она руку не скинула. Жиль криво ухмыльнулся - что-то она задумала, какую-то месть. Кавалер с ней еще намучается, получит сполна за свои слова.
Прислушавшись, он поднялся с корточек и поспешил вперед, стараясь идти мелко и ровно, чтобы не беспокоить тряской девушку у себя на спине.
Про полицейское управление Жиль и без разговоров знал - такой грохот был, что, наверное, весь город слышал. Туристы эти их, должно быть, вконец обдолбанные все, раз умудряются не замечать, что тут творится. Горожане и сами ведут себя странно. Ну как можно не заметить, что твой город захвачен?
Глава 5-2. Жиль
Глава 5-2. Жиль
Темные окна в старом особняке не оставили Жилю надежды - хозяина дома не было. Придется ждать.
Не зажигая света Жиль поднялся на второй этаж. Он помнил здесь каждую ступеньку, каждый выступ и каждую трещину в мраморном полу. Он ступал тихо, так, что даже если бы в доме притаились грабители или какие иные незваные гости - его бы никто не услышал. Но нос Жиля безошибочно определял, что с момента его ухода в особняке никого не было. Запахи были те же, все в точности так, как когда он уходил. Основной запах - сырость и плесень. Как ни надраивал Жиль комнаты и коридоры, как ни разводил огонь в каминах, сырость пропитала дом насквозь, и так просто уходить отсюда не спешила. Да и погода стояла все влажная, просушить это плесневелое жилище никак не удавалось. Но он надеялся, что со временем сырость выветрится, ее вытеснят новые запахи. Так всегда бывает, когда в помещении долго никто не живет, оно и пахнуть начинает чем-то мертвым. Зато когда дом снова обживают, он словно откликается в ответ, впитывает жизнь, наполняется ею. Вечером Жиль здорово тут всю кухню в цоколе прокоптил, и теперь в доме пахло едой - наваристой мясной похлебкой, которую он в порыве вдохновения приготовил для хозяина. Раз господин Тео теряет свою магию, ему нужно питаться, и почаще. Это раньше можно было есть, когда вздумается. За все время здесь хозяин только вино пил, благо в старых погребах было много вина. Говорят даже, оно питательное... Но сам Жиль ни за что бы не стал употреблять вино вместо пищи. Да ему вообще нельзя вино - он от него дуреет. Так что себе-то Жиль готовил, что удавалось добыть. Хозяину предлагал пару раз, тот только кривился. Куда там, высшее магическое существо, будет он есть жареных крыс и печеную гнилую картошку...
Зато вчера Жиль добыл тушку кролика. Мясник отошел от витрины, думая, что на улице никого нет. А вот и ошибся - Жиль был прямо под его окном. Нет, он не крал! Деньги он оставил, честно, на том самом месте, где лежал кролик. Правда, сколько он оставил, Жиль не представлял. Разобраться с местными деньгами он еще не успел, поэтому просто взял самую большую купюру, чтоб наверняка. Хозяин выдал ему целую пачку купюр, да что толку, будто кто-то пустит Жиля в магазин. На супермаркеты с сияющими витринами, полными разной невероятной еды, Жиль мог только издалека смотреть, подойти не решался. Думал, может, лицо прикрыть, капюшон надеть, но нет - представлял себе, какой поднимется крик, когда его увидят, и шел в сторону маленьких магазинчиков в переулке. У них часто были раскрыты настежь двери, и прямо в дверном проеме продавцы раскладывали пирамидой свои товары. Можно было незаметно что-то взять, если повезет. Мешок с крупой он прихватил из бакалеи, когда двое девиц, работающих в магазинчике, побежали на вопли мясника. Им он тоже оставил бумажку. Жиль честный, ему нравилось так о себе думать, да и зачем воровать, если можно заплатить? Еще и хозяин бы не одобрил, узнав, что его слуга ворует - денег же дал.