Она открыла глаза и испуганно посмотрела вокруг. Взгляд ее охватил обшарпанные стены, приборы на грязной скатерти, дрожащие огоньки свечей и ночное холодное небо в высоком раскрытом настежь окне. Потом глаза сфокусировались на склонившемся к ней мужском лице с добрыми, как ей показалось, глазами.
- Как твое имя? - спросил незнакомец мягко.
- Эмма Клирсон. - сухие потрескавшиеся губы ее не слушались, ей понадобилось несколько попыток чтобы наконец произнести имя. Девушка хоть и выглядела болезненно, была очень красивой, даже яркий румянец ей на удивление шел - она выглядела трогательно и нежно, совсем не вульгарно.
- Ты пыталась покончить с собой, Эмма?
- Я... - она испуганно сжалась. - Я не хотела ничего плохого...
Тео взял ее за плечи.
- Успокойся, ты в безопасности, все позади. Эмма, ты помнишь, как прыгнула с моста?
Она кивнула, глаза наполнились влагой. Она мелко дрожала, но руки мужчины, сжимавшие ее плечи, глушили дрожь, как каменные волнорезы гасят волны на море.
- Я могу забрать твою боль, тебе будет хорошо. Хочешь, Эмма?
Она посмотрела на него удивленно, а потом удивление перешло в испуг. Девушка всматривалась в лицо Тео в ужасе, словно узнавая в нем что-то.
- Нет, - прошептала она. - Вы ничего не сможете больше у меня забрать. Такие как вы уже все у меня забрали! - голос сорвался на хрип, она дернулась.
Он удержал ее в кресле, не давая вскочить.
- Такие как я? - он весело покачал головой. - Это вряд ли. Тебя бы уже и в живых не было...
Но его улыбка исчезла так же неожиданно, как и появилась. Взгляд стал мрачным, вскользь прошелся по ее коже на оголенных участках.
- Цирнии... - процедил он сквозь зубы, но Жиль услышал, и мысленно хлопнул себя по лбу. Где был его хваленый нюх? Он должен был почувствовать гарь, еще там, на мосту! Должно быть, чувствовал, но списал на запахи автострады, гремучую смесь машинных выхлопов...
Девушка вся съежилась, поджала ноги и обхватила себя руками, не сводя с Тео глаз и всеми силами пытаясь закрыться.
- Эмма. Я дам тебе возможность отомстить тем, кто тебя обидел. Хочешь? Я помогу тебе наказать их. Обещаю, я дам тебе другую, новую жизнь. Ты хочешь этого, Эмма?
Девушка только испуганно мотала головой.
- Чего бы ты ни боялась, это все останется в прошлом. Навсегда. На этот раз ты будешь сильной, я дам тебе настоящую силу. У нас есть общие враги. - Он снова заговорил тихим голосом, наклонился к ней, улыбнулся. Она смотрела, завороженная, и потерянно улыбалась. А потом кивнула. - Ну, вот и хорошо. Сейчас не пугайся, ладно? Тебе ничто не угрожает.
На краю стола лежал нож для стейка, принесенный Жилем. Тео взял его в правую руку. Девушка при виде ножа жалобно заскулила и задрожала, но не двигалась, сидела и смотрела. Улыбка сходила с ее лица медленно, сползала вниз. Он протянул ладонь в ее сторону, останавливая.
- Нет... Все хорошо, не бойся.
Распахнув халат, он резко вонзил нож себе в правое подреберье, по самую рукоятку. Темно-бордовая кровь брызнула, на груди и лице девушки расцвела россыпь алых капель. Эмма вскрикнула и вскочила на ноги, подоспевший сзади Жиль придавил ее, усаживая обратно и удерживая в кресле. Ее лицо свело в перекошенную гримасу, крик стал сдавленным и затих, осталось шумное судорожное дыхание. Глаза были прикованы к зияющей глубокой темной дырой ране.
- Спокойно, все будет хорошо. - Тео улыбался еще шире. Но теперь эта улыбка наводила на Эмму ужас даже больший, чем ручеек темной крови с желтыми прожилками, стекающий из его живота на старый паркетный пол.
- Пожалуйста... Вы же сейчас умрете... - прошептала она.
- Вовсе нет, - ответил Тео и запустил пальцы глубоко внутрь раны. - Я даю тебе новую жизнь. Мы оба будем жить, сейчас сама увидишь...
Она дернулась, отвернулась, не в силах больше смотреть, и тут же раздался душераздирающий вопль - это Эмма увидела стоящего рядом и больше не сдерживающего ее Жиля.
Еще мгновение назад он крепко держал ее, но, должно быть, отвлекся, когда хозяин полез себе в рану. Жиль такого никогда еще не видел. Но всегда-всегда мечтал. Вот так хозяин когда-то дал жизнь и ему, передал частичку себя. Наверное и хорошо, что Жиль тогда был в отключке. Наверное, он сам испугался бы не меньше, чем сейчас Эмма. Жиль смотрел точно завороженный, он и не заметил, как отпустил девушку. Смрадный, теплый запах внутренностей, хлюпающие звуки и вид раскрытой плоти оглушили его, лишили воли. Когда он, разбуженный от наваждения криком Эммы, пришел в себя, она уже была у окна. Она быстро, с поразительным для умирающей проворством перемахнула через подоконник и исчезла в оконном просвете.