Тео расхохотался. Мужчина поднял голову от чаши на надгробии, отпрянул, вскочил на ноги и судорожно зажал руками рот.
- Проклятье, сучий ублюдок, что за дрянь ты мне скормил?!
Он зашелся кашлем и низко наклонился, тяжело отхаркивая прямо на жадную и рыхлую кладбищенскую землю.
- Жить будешь. - ответил Тео, отсмеявшись, - скорее всего. Любая жизнь ценна.
Тот только фыркнул презрительно - эта фраза прозвучала двусмысленно - то ли имелась в виду жизнь паука, то ли самого Олихара.
- Избавь меня от своего гуманистического бреда! Оно хоть не ядовитое? Что это было?
Он выпрямился, вытирая рот тыльной стороной ладони.
Тео пожал плечами и раскрыл ладонь, в которой лежал раздавленный арахнид. При виде паука
Олихар накрыл ладонями рот, а где-то внутри его горла заклокотало. Он смачно сплюнул и снова отер свое красивое лицо.
- Какая дрянь! Клянусь твоими волшебными кишками, в следующий раз я тебе их и скормлю!
- Они не волшебные. Но я с удовольствием съем свои кишки. Если тебе действительно окажется по силам меня вызвать. - сказал Тео и его лицо стало мрачным.
Олихар огляделся:
- Где это ты?.. - он подобрал подол длинного кафтана и сделал несколько шагов между могилами, всматриваясь в темноту вокруг. - О, я узнаю это место!..
- Да. - лицо Тео было серьезным.
Глава 4.2. Тео
- ...Твои друзья бежали.
Крылатый сидел на краешке надгробия, элегантно сложив руки и посматривая вокруг исподлобья.
- У меня нет никаких друзей. И не было. - угрюмо ответил Тео. Он ждал ответа на заданный вопрос, но
Олихар не спешил выдавать его, только пожал плечами:
- Мог бы мне сказать. Я правда помог бы. Я поддержал бы тебя. Когда-то мы были друзьями.
Тео покачал головой.
- У тебя своя дорога, у меня - своя.
- Ах, если бы это было возможно! После всего...
Тео замолчал, засунул руки в карманы и уставился наверх, в темное небо, в котором поблескивали медленные снежинки.
Олихар не выдержал первым, заговорил громко и резко:
- Ты хоть понимаешь, какая это глупость?! Это так глупо, он не специально загнал тебя сюда, я уверен, знал бы что делает - не стал бы. Никому просто в голову не пришло, что ты упрешься, как осел.
- Думаешь? - Тео прищурился.
- Зафус не хочет твоей смерти, даже не сомневайся.
- А она? - Тео бросил быстрый цепкий взгляд на своего собеседника.
- Она не выходит. Я ни разу не видел ее при дворе. Говорят, она в трауре.
- Да, я тоже.
Олихар усмехнулся.
- По тебе и не скажешь. Твой траур обычно по-другому выглядит, я-то помню. Ты... уже освоился? Что собираешься делать?
- Моя магия уже закончилась.
Воцарилась тишина. Олихар ошеломленно переваривал сказанное, Тео краем глаза следил за его лицом. Бывшему другу он не доверял. И никогда не доверял, даже когда они были молодыми, веселыми и яростно жестокими.
- Получился какой-то очень изощренный способ сделать тебя смертным. Я должен срочно доложить об этом.
Тео усмехнулся:
- Зафус знает, не обманывайся.
- Но ему это даже не выгодно. Если тебя сейчас убьют, он первый падет под подозрение, Совет его сразу же снимет. Слушай... Он никогда не попросит сам, но ты думал о том, чтобы ...отречься?
Тео покачал головой.
- Только если попросит она.
- Твоя мать видеть никого не хочет, и тебя особенно! Ты серьезно думаешь, что сможешь так купить ее прощение?
Скулы Тео стали острее, лицо приобрело выражение хищное и злое.
- Я не собираюсь отрекаться. Если Зафус хочет избавиться от меня - пусть сделает это сам, без моей помощи.
Олихар фыркнул.
- Ничего себе без помощи! Кто-то великолепно сыграл на твоих закидонах! Любой из нас здесь уже имел бы полный комплект магических сил, и собственную армию аборигенов. А наш прекрасный принц, видите ли, мучается совестью и не хочет ручки марать! Да я бы уже...
- Я прекрасно представляю себе, что делал бы ты. Я это помню.
Олихар расхохотался.
- Проклятье! Почему я не могу здесь остаться, хоть ненадолго? Мы бы таких дел натворили! Ты и я, вдвоем... Ну хорошо-хорошо, и карлика твоего взяли бы...
- Он не карлик, - задумчиво сказал Тео. Он уже понял, что Олихар будет юлить, но не скажет ему напрямую. - Скажи, кому сейчас принадлежит Остдам? Посольство пустое и, похоже, уже давно. Ты не можешь не знать.
Олихар перестал смеяться, задумчиво потер подбородок.
- Вообще-то это юрисдикция Тайного Совета, я не должен бы тебе говорить... Но какой смысл, если ты все уже видишь сам? Порт Остдам отходит цирниям. Соглашение уже на стадии скрепления, дело за последними согласованиями.