Удивительно, что даже не выслеживая, не выискивая, он натолкнулся на нее. Это случилось само собой. И удивительно, как она себя вела - в точности так же, как и та, первая. Словно тут хоть каждую ночь подходи к какому-нибудь мосту, и найдешь по самоубийце. Хотя нет, конечно нет. Жиль исследовал город каждую ночь, он узнал все улочки и все мосты и мостики. Про самоубийц в городе судачили много, но что толку - найти самоубийцу до сегодняшнего дня было делом невероятного везения. Мостов много, самоубийц - мало. А здесь - прямо знаки для него, вот, мол, Жиль, твой второй шанс, все в точности так же, только возьми - и на этот раз не облажайся!..
Этот был именно что мостик - узенький, машина не проедет, горбатый, весь ощетинившийся сотнями железных замочков. Дураки наивные, если Жиль что-то понимал в обрядах, запирать замок в знак любви и отдавать его мосту... Ох, какие же дураки!...
Канал под мостом уходил вглубь ярда на четыре, не больше. Как девица собиралась там топиться, было непонятно. Хотя... Надо посмотреть потом, что там на дне. Если хоть пара вот таких обвешанных замками и обломившихся от их тяжести перил, под самой кромкой темной воды... Тогда да, упадешь на них и не выживешь - символичная любовь и символичная смерть...
На этот раз купаться Жилю не хотелось, и темная неглубокая речка под мостом внушала куда больше опасений, чем судоходный Герефский пролив. Он не дал ей прыгнуть, беззвучно приблизился сзади, зажал рот, чтобы она не закричала. Она забилась, потом осела на землю. Он слушал дыхание и знал, что сейчас она вырубится. Так и произошло. Надо спешить. Ай да Жиль! Перевалив добычу через плечо, он помчался домой.
Ветерок подхватил тонкий бумажный прямоугольник, маленькая защитная голограмма на нем блеснула, отражая свет фонаря, словно махнув в след удаляющемуся горбуну. Поток стих так же быстро, как и поднялся, и банкнота, медленно кружа, словно мертвый осенний лист, опустилась на поверхность воды. Наверное, она так и плыла бы, легкая и невесомая, пока движение воды не доставило ее к камням по стенкам канала - туда, где в желтоватой грязной пене собирался весь мусор: речная тина, окурки, смятые пластиковые стаканчики и драные полиэтиленовые пакеты. Туда гнало ее течение. Но из темной глубины воды потянулась изящная женская рука, двумя пальчиками схватила злополучную бумажку и в момент исчезла вместе с ней, ни издав ни единого звука. Тихо, словно и не было.
***
Жиль спешил, нужно было успеть порадовать хозяина добрыми новостями. Ноша его была не сколько тяжелой, сколько неудобной - пару раз он перекинул ее с одного плеча на другое, чтобы найти удобный баланс. Положение его тела и наличие горба должны были бы облегчать задачу, но Жилю не было удобно. Он заботился о том, чтобы девушка не ударилась головой и не получила никаких физических повреждений. Она обязательно нужна им живая, и здоровая. Очень нужна! Фактически, она их последняя надежда. Земной магический проводник превратит этот мир для них из безжизненной пустыни в цветущий оазис. Жиль улыбнулся, он уже и думает красиво. Хозяин научил его красоте.
Конечно, сам господин Тео очень удивился бы, услышав такое от Жиля, да и не узнает он никогда. Это была тайна Жиля. Красота. Раньше он не замечал ее. В языке племени даже не было слова для обозначения красоты. Были разные слова для женщин, мужчины их не употребляли, хоть и знали, но даже среди них не было ничего, что обозначало бы красоту. С тех пор, как он хозяин спас его, жизнь Жиля расцвела яркими красками. Он видел новые миры, он выучил языки и манеры. Он познакомился с Ветрами, и это были самые прекрасные существа, какие он когда-либо видел. Миры Ветра дышали красотой, все вокруг, куда ни глянь, было наполнено пронзительной гармонией, любой, даже самый маленький кусочек пейзажа мира Ветра был совершенством. Вот что значит Верхние Миры! Их прозрачные замки с высокими шпилями, стеклянные скалы, сквозь которые преломляются лучи звезд. И звезды! Звезды, близкие и дальние, они видны всегда, и ночью, и днем. Только извивающие ленты Ветров скрывают их иногда, ненадолго, пока ветер не уляжется. Жиль втайне надеялся, что рано или поздно они с хозяином поселятся там, в его мире. В крае вечной холодной красоты. Может быть, еще надеялся, что там и сам он станет красивым. Чудо все-таки произойдет, и уродец переродится. Уж если в таком прекрасном и волшебном месте это не произойдет, то что уж говорить - никогда и нигде не произойдет! Как бы Тео не мучил Жиля попытками его выпрямить, какие бы нотации не читал. Где-то Жиль слышал, что красота спасет мир. Вот бы она спасла для начала его, бедного уродливого горбуна!