Так думал он, беззвучно семеня быстрыми и мелкими шагами вдоль домов, стараясь прижиматься к стене чтобы оставаться в тени, но при этом следя за тем, чтобы не попасть в освещенные окнами пятна, и не нарваться на раскрытую дверь. В Старую сторону можно было пройти коротким путем - через оживленные улицы, полные шумных трактиров. Жиль обдумал этот вариант - пройти там один он бы смог. Но вот его ноша могла привлечь ненужное внимание каких-нибудь пьянчуг, шляющихся по улицам ночами. Он решил идти в обход, вдоль каналов. Здесь тоже попадались иногда прохожие, но он умел вовремя замечать их и прятаться. Главное, чтобы девушка не просыпалась и не издавала звуков.
Чуткий слух помогал Жилю - он издалека слышал людей. Их разговоры, бормотание под нос, едва озвученные тихие мысли, их шаги, звуки дыхания, глотки, урчание в животах... Жиль слышал все. Когда послышались звуки шагов и цокот каблуков, навстречу ему из-за угла показались двое, мужчина и женщина, он успел отойти в тень и присесть за приподнятым на несколько ступенек крыльцом. В Остдаме такие были на каждом шагу, обычная конструкция еще с колониальных времен. В дом вели две двери - несколько ступенек вверх и вы у двери для господ. А дверь поменьше и поскромнее, войти в которую можно было только спустившись вниз, на уровень цокольного этажа - для прислуги. Этот обычай Жиль одобрял, но не с практической точки зрения, а с магической. Двери дверям рознь, а как, по-правде-то говоря, и человек - человеку...
Он замер, застыл, девушка не двигалась и дышала тихо и поверхностно, как и положено человеку в обмороке. Но Жиль на всякий случай держал руку на ее шее, чтобы если что успеть не дать ей проснуться. Тихонько втянул воздух носом - ветерок, практически незаметный, принес ему сведения. Простые горожане. Местные - туристы пахнут иначе. От местных хоть чуть-чуть, да обязательно несет землей, компостом и удобрениями, они тут все помешаны на растениях, постоянно что-то выращивают, окучивают, удобряют. В них, похоже, уже впитались эти запахи. От туристов разит похмельем и дымом. И пот у них другой. Это Жиль не мог бы объяснить словами, но сам себе он это качество запаха пота называл спокойным или неспокойным. Двое горожан, идущих навстречу, были неспокойны, но не так весело и по-свински, как туристы. И не так, как воняет страх... Заинтригованный, Жиль навострил уши и прислушался к разговору.
- ...тогда, значит, Грег. Его бригада пусть дежурит по четным дням. - в голосе женщины чувствовалась напряжение и беспокойство.
- Грег не может, ты не понимаешь? Сегодня он патрулирует квартал Трех Обезьян. Он не сможет все оставить и придти к тебе - полиции больше нет! - мужчина старался говорить тихо, но у него плохо получалось.
- Они восстановят участок, это всего лишь дом. Не сегодня, так завтра на улицах снова будут полицейские...
- Ни хрена они не восстановят! Одна половина отделения мертвые, вторая - в дурке! Понимаешь? В дурке!
- Значит... пришлют из других районов... - растерялась женщина.
Ее спутник покачал головой.
- Скоро мэр введет коменданский час и твоему заведению охрана больше не понадобится.
- Он не посмеет!..
- Да давно уже пора, Лора, люди гибнут, а ты копейки свои все считаешь...
Женщина вздохнула и замолчала. Жиль слышал, как ее зубы сжались, она часто сглатывала - злость и обида, вот что это значит. Они уже прошли мимо, Жиль проводил их взглядом. Мужчина приобнял ее за плечо, она руку не скинула. Жиль криво ухмыльнулся - что-то она задумала, какую-то месть. Кавалер с ней еще намучается, получит сполна за свои слова.
Прислушавшись, он поднялся с корточек и поспешил вперед, стараясь идти мелко и ровно, чтобы не беспокоить тряской девушку у себя на спине.
Про полицейское управление Жиль и без разговоров знал - такой грохот был, что, наверное, весь город слышал. Туристы эти их, должно быть, вконец обдолбанные все, раз умудряются не замечать, что тут творится. Горожане и сами ведут себя странно. Ну как можно не заметить, что твой город захвачен?
Глава 5-2. Жиль
Темные окна в старом особняке не оставили Жилю надежды - хозяина дома не было. Придется ждать.
Не зажигая света Жиль поднялся на второй этаж. Он помнил здесь каждую ступеньку, каждый выступ и каждую трещину в мраморном полу. Он ступал тихо, так, что даже если бы в доме притаились грабители или какие иные незваные гости - его бы никто не услышал. Но нос Жиля безошибочно определял, что с момента его ухода в особняке никого не было. Запахи были те же, все в точности так, как когда он уходил. Основной запах - сырость и плесень. Как ни надраивал Жиль комнаты и коридоры, как ни разводил огонь в каминах, сырость пропитала дом насквозь, и так просто уходить отсюда не спешила. Да и погода стояла все влажная, просушить это плесневелое жилище никак не удавалось. Но он надеялся, что со временем сырость выветрится, ее вытеснят новые запахи. Так всегда бывает, когда в помещении долго никто не живет, оно и пахнуть начинает чем-то мертвым. Зато когда дом снова обживают, он словно откликается в ответ, впитывает жизнь, наполняется ею. Вечером Жиль здорово тут всю кухню в цоколе прокоптил, и теперь в доме пахло едой - наваристой мясной похлебкой, которую он в порыве вдохновения приготовил для хозяина. Раз господин Тео теряет свою магию, ему нужно питаться, и почаще. Это раньше можно было есть, когда вздумается. За все время здесь хозяин только вино пил, благо в старых погребах было много вина. Говорят даже, оно питательное... Но сам Жиль ни за что бы не стал употреблять вино вместо пищи. Да ему вообще нельзя вино - он от него дуреет. Так что себе-то Жиль готовил, что удавалось добыть. Хозяину предлагал пару раз, тот только кривился. Куда там, высшее магическое существо, будет он есть жареных крыс и печеную гнилую картошку...