Торп продолжал пристально разглядывать ее, – должно быть, кто-то ему сказал, что у него испепеляющий взгляд.
– Хотите проверить, какие у меня зубы? – спросила Елена.
Она широко открыла рот.
– Что? Нет, конечно нет.
– Уверены? Еще могу специально для вас покружиться.
Она покружилась.
– Как вам моя попа, впечатляет?
– Прекратите.
Офис Торпа был обставлен со староамериканским дурновкусием, все белое и хромированное, посередине коврик из шкуры зебры, словно специально для того, чтобы позировать на нем. Одни только понты, и больше ничего. Он стоял по ту сторону белого письменного стола, такого огромного, что под ним могла бы уместиться «хонда-одиссей». На столе – свадебная фотография в рамке, явно постановочная, на которой Торп в смокинге и с самодовольной ухмылкой стоял рядышком с крепенькой юной блондинкой, которая, вероятно, подавала себя в «Инстаграме» фитнес-моделью.
– Дело просто в том, что вы пришли сюда с самыми лучшими рекомендациями, – сказал Торп, пытаясь пояснить свое поведение.
Он имел в виду, что за свои деньги ждал существо несколько более элегантное, а не эту маленькую, пухленькую мексиканку не больше пяти футов от пола, в джинсах с высокой талией и простеньких туфельках. Такие парни, услышав ее имя, ожидают увидеть нечто вроде Пенелопы Круз или какой-нибудь стройной танцовщицы фламенко, а не эту похожую на уборщицу в пляжном домике коротышку.
– Джеральд говорит, что вы лучшая, – снова сказал Торп.
– И самая дорогущая, так что давайте ближе к делу. Как я поняла, у вас пропал сын.
Торп взял сотовый телефон, потыкал в него пальцем и развернул к ней экраном.
– Это Генри. Мой сын. Ему двадцать четыре года.
На снимке Генри был в синей тенниске, на лице неуверенная улыбка, как бывает, когда пытаешься улыбнуться, но настроения нет. Елена наклонилась, чтобы рассмотреть поближе, но разделяющий их стол был слишком широк. Тогда оба подошли к окну с потрясающим видом на реку Чикаго и центральную часть города.
Судоходная река на северо-востоке штата Иллинойс.
– Милый мальчик, – сказала она.
Торп кивнул.
– Давно он пропал? – спросила она.
– Три дня.
– Вы сообщили в полицию?
– Да.
– И что?
– Разговаривали со мной очень вежливо. Выслушали, приняли заявление, открыли дело, или как это называется… потому что видели, конечно, кто перед ними…
Ну да, подумала Елена, белый, и денежки водятся. Вот и все. Этого достаточно.
– Я слышу в вашем голосе «но», – сказала Елена.
– Но он прислал мне сообщение. Я имею в виду Генри.
– Когда?
– В тот день, когда пропал.
– Что он написал?
Торп еще потыкал в телефон и протянул ей. Елена взяла его и прочитала:
Еду с друзьями на запад, вернусь через две недели.
– Вы показывали это полиции? – спросила Елена.
– Показывал.
– И тем не менее они приняли заявление?
– Да.
Елена попыталась представить реакцию полицейских, если бы черный папаша или латиноамериканец явился сообщить о пропавшем сыне и показал им подобный текст. Его со смехом прогнали бы из участка.
– Есть еще одно «но», – Торп смотрел куда-то в пространство, – если угодно.
– Какое?
– У Генри были неприятности с законом.
– Какого рода неприятности?
– В общем-то, мелочи. Наркотики. Чужое имущество.
– Срок отбывал?
– Нет. Ничего такого серьезного. Общественные работы. Как несовершеннолетний. Вы понимаете.
О да, Елена понимала.
– А прежде Генри пропадал из дома?
Торп молчал, уставясь в окно.
– Мистер Торп?
– Да, он и раньше убегал из дома, если вы это имеете в виду.
– И не раз?
– Да. Но это другое.
– Ага, – сказала Елена. – А какие у вас отношения с сыном?
На губах его появилась печальная улыбка.
– Когда-то были прекрасные. Лучшие друзья.
– А теперь?
Он постучал указательным пальцем по подбородку.
– В последнее время наши отношения несколько испортились.
– Почему?
– Генри не нравится Эбби.
– Эбби?
– Моя новая жена.
Елена взяла со стола фотографию в рамке.
– Это Эбби?
– Да. Я знаю, о чем вы думаете.
Елена кивнула:
– О том, что она горячая штучка?
Он забрал у нее фотографию.
– Я не нуждаюсь в ваших суждениях обо мне.
– Я не о вас. Я про Эбби. И по моему суждению, она горячая штучка.
Торп нахмурился:
– Возможно, я ошибся, когда решил вам позвонить.
– Возможно, но давайте-ка вкратце повторим все, что мы знаем о вашем сыне Генри. Первое: он послал вам сообщение о том, что отправился в двухнедельное путешествие с друзьями на запад. Второе: он пропадал и прежде, причем несколько раз. Третье: его не раз арестовывали по обвинению в употреблении наркотиков. Я ничего не пропустила? Ах да, четвертое: он обижается на вас за вашу связь с Эбби, которая выглядит как его ровесница.