И тут же на глазах полосочки жизни начинают расти и зеленеть, пока не поднимаются до капа! Палы вокруг меня ощетиниваются копьями.
Что за хрень?! Я помню, как Джи Бо во время драки со мной глотал элики здоровья, но здесь что-то совсем другое. В толпе мне ни хрена не видно. И всё же разгадка должна быть где-то здесь. Прорубаюсь вперёд, в глубину боевых порядков врага.
Паладины прячутся за щитами и не подпускают. Они окружают меня как охотники кабана на какой-то средневековой гравюре.
Поблизости уже никого из наших. Пауки тоже попадаются редко. То ли перебили всех, то ли жрицы отошли назад. Симба снова рядом.
— Ты выбрал не ту сторону, Тарг, — говорит он, — нельзя предавать друзей.
Никто тебя не предавал, идиот, хочется ответить мне. Пока ты здесь играешь в царя горы, люди умирают. Но будет звучать глупо и пафосно. Поэтому я молчу.
РЫВОК! Удар. Бабл.
Теперь я вижу, что строй паладинов многослойный. Первые два ряда — середнячки. Третий, опытные бойцы не ниже двадцать восьмого уровня. Это или резерв, или они что-то охраняют.
РЫВОК! Удар. Бабл!
Навыки у нас откатываются с одинаковой скоростью. Пат. Ничья. Симбу она вполне устраивает. Меня нет. Что же всё-таки скрывает ряд триариев? Так, кажется, в римском легионе назывались самые опытные бойцы.
РЫВОК!
Симба зря хлопает глазами, я совсем в другой стороне. В их самом глубоком тылу.
В четвёртом ряду стоит девушка. Блондинка. Пышные густые волосы заплетены в две тяжёлые косы. На ней простой белый сарафан до пят, похожий сразу и на балахон, и на саван. На голове венок из полевых цветов. Васильки, ромашки, ещё какая-то хрень.
Её веки опущены. Лицо спокойное и умиротворённое, словно она спит. Обе руки приподняты перед собой ладонями вверх. С них поднимается легкое золотистое сияние, и тут же рассеивается в воздухе, словно дымок от костра.
От неожиданности я замираю, и тут же получаю под лопатку копьём от одного из триариев. Крит! Показатель жизни прыгает вниз, но пока он в зелёной зоне. Удар толкает меня вперёд и я чуть не сбиваю блондинку с ног.
Девушка распахивает глаза и округляет их в ужасе.
— Не надо, — лепечет она, — пожалуйста… я никого не убивала… я только…
Вбиваю ей нож в грудь.
ТАРГИТАЙ: ШИЛО, У НИХ ХИЛЫ! ВЫБИВАЙТЕ ИХ
ШИЛО: ПОЗДНО, ТАРГ! ОТСТУПАЕМ!
ТЕОФИЛИЯ: ОНИ ЗАБЛОКИРОВАЛИ ТОЧКУ ВОЗРОЖДЕНИЯ. ОТХОДИМ К ХРАМУ ЛОЛС!
Отступления не было. Было бегство. Я видел, как цепью прочёсывают площадь, отлавливая тихушников. Как Бистия вбивает палицей в мостовую "безликого", который прикрывал отход своей Госпожи. Как с весёлым смехом волокли куда-то за ноги "движовку". Прямо задницей по брусчатке. Я убил обоих паладинов, а следом за ними прирезал пленницу. Вырваться с точки возрождения у неё уже не было шансов, а так она попала в храм Смерти. Но спасти всех я не мог.
Я прорубал дорогу назад, и мне не слишком мешали. Паладины гнали впереди себя разбитое войско, расплачиваясь за дни изгнания. У них накопилось много обид к тем, кто выгнал их из города в леса. Кто вместо того, чтобы качаться заводил себе рабов, строил бордели и бухал в священной роще. С их точки зрения, они несли справедливость.
Я успел вовремя. Теофилия стояла возле своего храма, сложив руки на груди, и что-то шептала. То ли молилась, то ли призывала. Её окружали Кама и ещё четыре "паучихи". Всё, что осталось от клана. "Безликих" не было, они все легли на площади, прикрывая отход, а сейчас сидели в круге возрождения. Каждый обнулился по нескольку раз. Выйти оттуда в эту игровую сессию им же не светило.
Под деревьями мёртвого сада толпился клановый молодняк. Размалёванные татушками пиздючки испуганно перешёптывались. Собственный клан казался им незыблемой глыбой.
Из остальных предсказуемо уцелели сильнейшие. Ланс, ТиРекс, Шуга, Маршал, и ещё пятеро "смертников", с которыми я не был знаком. Из "движовок" спаслась только Мирта, уверен, что благодаря Лансу. Шило стоял в гордом одиночестве. Думаю, ушлые тихушники не стали ждать развязки и рассосались по укромным углам города, готовые перейти на нелегальное положение.
Паладины вошли на площадь эффектно. Выстроились шеренгой, словно только что не было никакого боя. Их стало меньше, остальные предсказуемо остались блокировать Круг Возрождения.
Теперь я мог нормально разглядеть хилов. Семь девчонок в одинаковых сарафанах и с одинаковыми венками. Они отличались только ростом и цветом волос. А затем шестёрка паладинов принесли статую. Не ту, что стояла на площади, а самого первого, вытесанного из древесного ствола идола, которого вырубила Сибилла на лесной поляне.