— Как скажешь, — в Димкином голосе явно слышалась растерянность. — Подожди, а как ты в кафе доберешься?
— Дядя Вася подбросит.
— Да нет, я не про это. Мне Курьянов сказал, будто тебя в милиции какие — то скоты помяли.
— «Помяли» — очень правильный и емкий глагол, — рассмеялась я против воли.
Условившись встретиться с Димкой в кафешке недалеко от суда (куда мы с девчонками изредка ходим обедать), я спустилась домой одеть куртку и сапоги.
Дядя Вася домчал меня до «Магнолии» минут за десять, не больше. И ещё минут пятнадцать я уговаривала его взять деньги — сосед категорически отказывался брать плату за такие «пустяки».
В зале кафе как обычно было пусто: только за одним из столиков миловидная блондинка с серьёзным видом пила кофе, то и дело отвлекаясь в сторону открытого ноутбука.
Адвокат, подумала я, недовольно улыбнувшись. Близость к месту работы успокаивала и внушала чувство надёжности.
Димка появился минут через двадцать.
— Привет, подруга, — чмокнув меня в щёку, он плюхнулся в кресло напротив и принялся придирчиво меня разглядывать.
— Ну, в милиции тебя, конечно, потрепали.
— А то, — согласилась я. — Тебе что, наш друг Курьянов, не рассказывал?
Матвеев поморщился.
— Я, между прочим, тоже юрист, Настя. Инфа «кто — то что — то слышал» меня не устраивает. Хотя Кирилл и впрямь говорил, что тебя задержали. Я так понял, он не сумел вмешаться.
— Ну да, дело было суперважное. Как-никак убийство зама прокурора города.
— То есть тебя задержали по подозрению в убийстве? — не поверил Матвеев. — Ну ты, подруга, даёшь…Какой прогресс в карьере… И с чего бы тебе Савельева грохать?
— Фи, что за выражения, господин юрист, — поморщилась я. Димка рассмеялся, покачав головой.
— Насть, ты не исправима. Но что касается Савельева: он вроде нормальный мужик был…
— У тебя и Игнатьченко в нормальных ходил, пока я тебе не поведала свою поучительную историю.
— Согласен, — кивнул Матвеев. — Но от местных приятелей я слышал, что Савельев не беспредельничал.
— Он работал под Игнатьченко, а это что — нибудь, да значит.
— Ты не права, замы не всегда есть правая рука своего шефа. Возьми хотя бы Картрен.
— А что там не в порядке? Только не говори мне про контракт с австрийцами.
Димка фыркнул.
— Между прочим, это больная тема. Я пропустил всю эту заварушку, потому что был вызвал на ковёр начальства в Вену.
— И как оно там, ругают?
Димка пожал плечами.
— Не радуются, конечно. Но поскольку фирма давно имеет деловые интересы в России, руководство с пониманием относится ко всякого рода проволочкам. У тебя — то, что произошло?
— Ну… — я сделала глоток успевшего остыть кофе. — Про обвинение ты знаешь, про деликатный допрос в милиции — тоже… Даже не знаю, про что ещё рассказать.
— Кирилл сообщил, что из милиции тебя вроде забрали люди Шимова.
— Ага, — кивнула я. — И не кто-нибудь, а твой любимый Никита Кольцов. Главный юрист Картрена по моему делу беспокоился… Пару дней я прожила в гостинице под надёжной охраной. Когда пришла в себя, вернулась домой. Вот и всё, собственно.
— Ушла от Шимова?
— Не веришь? — выгнула я бровь.
— Ну почему же… — Дима вздохнул. — Странная ситуация. Шимов тебя вроде как защищает.
— Но не больно в это верится. Да?
— Извини, я не хотел тебя обидеть.
— Ты не обидел, — покачала я головой. — Я тоже не знаю, как относится к этой заботе.
— Курьянов говорил, ты готова ради Шимова на всё.
— Кирилл много чего говорит…
Домой из Магнолии меня довёз Димка.
— Не хочешь куда — нибудь уехать? — спросил он, когда открывал дверь машины и помогал мне выйти.
— Куда?
— Да куда угодно, — развёл руками Матвеев. — Турция, Египет… хоть та же Австрия. Только скажи, завтра у тебя уже будет путёвка.
Я рассмеялась.
— Спасибо, Дим. Но я думаю, что сейчас мне полезней будет остаться в городе.
— Блин, — внезапно разозлился приятель. — Как некстати, что мне надо уезжать. Настя, я очень за тебя волнуюсь.
— Я сама за себя волнуюсь, Дим.
— Поехали со мной.
Я замотала головой.
— Это было самым лучшим выходом, — настаивал приятель.
— Возможно. Но я пока к этому не готова.
Я уже вышла из машины, когда Матвеев меня окликнул.
— Насть, пообещай, что позвонишь мне, если у тебя возникнуть хоть какие — то трудности.
— Хорошо, — кивнула я.
Распрощавшись с приятелем, я пожалела, что не удалось узнать ничего нового. Жаль, я так рассчитывала, что Курьянов уже поделился с Димкой своими сомнениями относительно случившегося. Сомнения Курьянова очень бы сейчас мне пригодились…
Где-то около семи вечера в дверь квартиры настойчиво позвонили. В это время я, забыв про диету и правильное питание, ужинала пельменями, приправленными изрядной порцией сливочного масла. Не очень — то разбежишься в плане кулинарии, когда два из десяти пальцев временно вышли из строя.
В дверь продолжали звонить. С сожалением отставив в сторону ещё наполовину полную тарелку, я пошла открывать, гадая, кто скрывается с тобой стороны.
Нежданным гостем оказался Курьянов. Увидав меня, Кирилл улыбнулся и кажется, успокоился.
— Привет, — хрипло сказал он, отлепляясь от стены, которую только что подпирал плечом.
Я кивнула.
— Пельмени будешь?
— Буду, — кивнул Кирилл. Я немного посторонилась, пропуская его в квартиру. — Ты когда вернулась?
— Сегодня.
Кирилл окинул взглядом безупречно убранную кухню.
— Сегодня приехала и, небось, целый день драила квартиру. Ты что, ненормальная? У тебя же пальцы сломаны.
— Вообще-то, я заметила, — соглашаясь, кивнула я. — Ты пельмени с маслом или майонезом будешь?
— С майонезом.
Вытащив из холодильника пачку майонеза, я поставила перед гостем полную тарелку дымящихся пельменей.
— Между прочим, убиралась не я.
— А? — не понял Кирилл. — Шимов что, уборщицу для тебя нанял?
Я пожала плечами.
— Вполне возможно. Когда я приехала, тут уже было чисто.
Кирилл огляделся ещё раз и присвистнул.
— Этот парень много себе позволяет.
— Не знаю, — пожала я плечами. — Мне понравилось, что не пришлось возвращаться в разгромленную после обыска квартиру.
Кирилл вздохнул.
— Насть, прости, я ничего не мог сделать. Приказ шёл от высокого начальства, к тому же этим делом занимался не я. Про обыск в твоей квартире мне случайно сообщил приятель. Но к этому времени я уже опоздал.
— Не вини себя. Не ты же ломал мне пальцы. В общем — то, я ещё легко отделалась.
— Кольцов очень жестко прессинговал верхушку, чтобы тебя выпустили.
— Знаю, — кивнула я, прожевав пельмень. — Потом один из этой верхушки извинялся.
— Ты эти дни жила у Шимова? — выждав паузу, поинтересовался Курьянов.
— А даже если это так? — ответила я вопросом на вопрос. Подслушивающие жучки по — прежнему находились на своих местах, и потому я не рисковала говорить открыто.
Кирилл пожал плечами.
— Это лучше, чем в изоляторе.
— Ну, Кирюха… — покачала я головой.
— Нет, ты не поняла, Насть, — ответил Курьянов. — Ты, конечно, знаешь, как я отношусь к Шуму и этой его компашке. Но речь сейчас не о моем «добром» отношении. Мне не нравится то, что происходит в городе. И особенно не нравится, что к этому причастен Шимов.
— С чего ты взял, будто Шимов в игре? — вздохнула я.
— С того, что сняли Игнатьченко.
— И? — разозлилась я. — Игнатьченко, разреши тебе напомнить, как раз тот тип, который сдал меня Владу. Думаешь, Шимов затеял какой — то передел в городе? Так с чего ему жертвовать таким ценным кадром? Как — никак главный прокурор города.
— С чего — не знаю, я у них в банде не работаю, — поморщился Кирилл. — Что же касается ценного кадра, то смею тебя заверить, что позиции твоего любимого в городе не пострадали.