— Это ты о чём?
Курьянов хмыкнул.
— Знаешь, кого назначили на место Игнатьченко? С приставкой и. о. конечно, но знающие люди утверждают, что эта приставка — явление временное.
Я выжидающе глядела на приятеля.
— И кого же?
— Андреева Бориса.
— Не знаю такого.
— Ну а Сергунина Виталия Алексеевича знаешь? — я кивнула. — Так вот, это его зять.
Кирилл так торжествующе произнёс имя юриста Картрена, что я сочла нужным оставить свои версии при себе. И о работающей подслушке не вспомнила. Ну да ладно…
Конечно, в чём — то Кирилл был прав. Уж сильно всё это смахивало на рокировку в стане Шимова. Вся эта громкая возня со взяткой и уголовным делом против Игнатьченко могла быть одной большой выдумкой Влада. Шимов любил удивлять публику.
Но что касается убийства Савельева…Я знала, что Влад на это способен. И он вполне мог отдать приказ.
Ещё пять лет назад я поняла, что розовые очки — не самое лучшее средство от действительности. Но мне не хотелось, чтобы Влад был виновен в этом. Боже, как же мне не хотелось…
— Насть, иди ко мне в контору, а? — серьёзно предложил Курьянов. — Ты же отличный следак.
— И как я буду по этому делу работать. Ты подумал? — ехидно поинтересовалась я. — Из подозреваемых в подозревателей?
— Так не по этому.
— А не по этому мне не интересно. — Против воли я захихикала. — Представляю, какое было бы выражение лица у вашего начальства. То я в сизо сижу, то на работу прихожу устраиваться.
Кирилл отмахнулся.
— Подумаешь. Против тебя у них ничего нет.
— Это теперь нет, после помощи Кольцова.
— Значит не пойдешь? — на всякий случай уточнил Курьянов.
— Да ты что, как же я свою судью брошу.
Проводив Кирилла до лестницы, я помыла посуду (надев предварительно на повреждённую руку плотный политиэленовый пакет заместо резиновой перчатки. Резиновых перчаток в доме не дома, а идти по новой в магазин было лень), так вот, я помыла посуду и уселась смотреть городские новости. Почти вся передача была посвящена разбору ситуации в прокуратуре: шутка ли, сначала на взятке поймали прокурора города, а немногим спустя убили его зама, который на тот момент времени являлся исполняющим обязанности прокурора города.
Нового и. о., пришедшего на передачу, ведущий встретил как героя, не побоявшегося поднять пошатанное знамя законности.
В общем, пока журналист расхваливал смелость высокого гостя, я рассматривала зятя Сергунина. Молодой, не больше 35. Лицо открытое, располагающее к себе. На вопросы отвечает обстоятельно, но без занудства. На первый взгляд очень простой парень, стремящийся вернуть порядок в стены прокуратуры. Но так казалось только на первый взгляд.
Андреев изумительно отвечал на вопросы ведущего: дружелюбным тоном и. о. прокурора много, обстоятельно…а по факту готовил прописные истины. Что — то типа «вор должен сидеть в тюрьме» и «мы всё для этого сделаем».
Ведущий пару раз пытался вежливо сместить гостя на конкретные вопросы: не вышло. Борис Андреев ловко уходил от щекотливых вопросов.
Ай да Сергунин. — Я не могла не рассмеяться. — Какого себе зятя нашёл. Не знала бы, подумала, что сын.
Ночью я долго прислушивалась к звукам за дверью, ожидая тихих знакомых шагов. Я на самом деле ждала его, хотя прекрасно знала, что Шимов в моей квартире не появится.
Его ребята, конечно же, не промах. Возможно, и не они установили в моей квартире прослушку, но оставили её здесь точно они. С какой — то определённой целью.
В любом случае, Шимов обязательно должен знать про наличие жучков в моей квартире. Ну, а раз так, глупо было ожидать его прихода не по делу. Хотя я всё — равно ждала.
На следующий день, выглянув в окно, я обалдела: вот она, настоящая весна. С ярким солнцем, молодой листвой и пестрой лужайкой цветущих крокусов.
Не желая поддаваться вчерашней хандре, я быстренько оделась, и, сделав на голове небрежный хвост, подалась на улицу.
В парке через улицу от моего дома стаи молодых мам плавно вышагивали с колясками, а детки постарше уже вовсю разрисовывали асфальт яркими мелками. Купив в палатке мороженое, я присела на лавочку, щурясь от солнечных лучей.
— Полина, — позвал кто — то совсем рядом со мной. Затем я почувствовала лёгкое касание к своему плечу.
— Сколько лет — сколько зим. — Я открыла глаза, рассматривая незнакомку. Светло — каштановые волосы, зелено — карие глаза, доброжелательная улыбка.
— Я не сразу тебя узнала, — продолжила девушка.
— Вы обознались. — Ответила я практически одновременно с ней.
Она смущенно потупилась.
— О, простите. Я условилась встретиться в этом парке со своей школьной подругой. — В порыве эмоций, она накрыла мою руку ладонями. — Видите ли, я в городе проездом. Сама давно перебралась в Москву. И мы с Полиной так давно не виделись.
— Немудрено ошибиться, — понимающе кивнула я. Ещё раз извинившись, девушка отошла от скамьи. Оставив в моей ладони клочок бумаги.
Понимая, что подобными вещами не шутят, я очень аккуратно и надеюсь, незаметно переложила бумажку в карман плаща.
Разумеется, после этого весь «прогулочный» запал как — то сразу вышел, но заставила себя ещё часа два изображать наслаждение погожим деньком.
Только к обеду я вернулась домой.
Бумажка оказалась выдранным из тетради в клеточку листочком. Всего два слова довольно разборчивым подчерком: Дом пиццы. И цифра восемь.
Интересно… По всему выходило, что тот (или та), кто назначил встречу сегодня на восемь в «Доме пиццы» прекрасно осведомлён о моих привычках. Если куда я и ходила в последние годы, так в эту пиццерию: готовили там вкусно, да и от дома было не далеко.
Раздираемая любопытством, я долго не могла найти себе места, слоняясь без дела по квартире, пока где — то в недрах гардероба не заиграла популярная музыка. Гадая, что это такое может быть, я запоздало вспомнила о мобильном телефоне, который принёс Никита Кольцов.
Поскольку симка была новой, не так — то много людей знали этот номер. Точнее, их было двое (тех, кто мне мог звонить): Кольцов и Влад.
Загадав желание, я вытащила телефон из кармана куртки.
— Привет, малышка, — поздоровался обманчиво мягкий голос. Шимов.
Улыбнувшись, я привалилась к гардеробу, и ответила, стараясь не выдать волнения.
— Сколько лет, сколько зим.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Влад. — Может, нужна помощь?
— А ты хочешь приехать? — затаив дыхание, спросила я. Как же прослушка в моей квартире?
— Пришлю ребят.
— Тогда сама справлюсь.
Он засмеялся.
— Раз ты пока не работаешь, может, съездишь куда — нибудь отдохнуть.
— Куда, например?
— Можно во Францию. Тем более что ты, как выяснилось, питаешь к ней такие нежные чувства. У меня там дом, так что если ты соберешься ехать…
— Надеюсь, ты не замок Луары купил?
Шимов весело хмыкнул.
— Да ты что, откуда у меня такие деньги?
Я хотела было напомнить, что трудилась юристом в его компании, но благоразумно умолчала.
— Пожалуй, лучше мне побыть в городе.
— Это чем лучше? — тон Шимова моментально посуровел.
— «И дым отечества нам сладок и приятен». Так пойдет?
Влад раздражённо вздохнул.
— Делай что хочешь. — Он на минуту замолчал. — Но не жди, что я стану тебе помогать и в этом деле.
— Спасибо за звонок, — невпопад ответила я и первой положила трубку.
До восьми оставалось не меньше получаса. Взглянув на большие настенные часы, изображающие гигантскую пиццу, я заказала бокал пива и маленькую сырную пиццу на тонком тесте.
Тот, кто назначил мне здесь встречу, был, наверное, более пунктуальным. Или этот человек уже здесь. Украткой рассматривая посетителей Дома пиццы, я думала совершенно про другое. Про то, что не следовало бросать трубку.
Влад, может быть, и замешан в игре, но именно с его подачи Кольцов вытащил меня из СИЗО. Влад оплатил гостиницу, уборку и даже частичный ремонт в моей квартире (побитые стёкла в шкафу были заменены новыми), приставил охранников и даже позаботился о новом сотовом для меня.