Поблагодарив Кольцова за откровенность, я выключила телефон.
Странное поведение Матвеева. С чего бы?
Ладно, мы с ним встречаемся вечером, тогда и выясним, что — почём.
Поскольку сегодня окончание рабочего дня намечалось провести в неформальной обстановке, я не рассчитывала попасть домой в обычное время. Судьи, обязанные быть беспристрастными, исполняя профессиональный долг, вне работы по части эмоций и компанейности могли дать фору кому угодно.
Неудивительно, что маленькая вечеринка — фуршет спустя какие-то четыре часа перекочевала из стен суда в небольшое кафе возле суда.
Вспомнив, что Димка собирался заехать ко мне домой, я было хотела перенести встречу…. Но вспомнила, что в моем новом сотовом нет Димкиного номера. В самом деле, не спрашивать же его номер у Кольцова…
Пока я гадала, как бы предупредить Димку о том, что задержусь, веселье началось по новой. Выяснилось, что в кафе имеется караоке…
— Прекращай хандрить, — объявила невесть откуда взявшаяся Наташка. — Пошли с нами.
Я петь любила, поэтому особенно не отпиралась.
Мы с Ниной Ивановной на пару исполнили Лепса, а потом вместе с Коломейцевой заказали Аллегрову.
— Да мы просто сила, — задыхаясь, прохрипела мне на ухо подружка.
Прикрыв микрофон рукой, я засмеялась в ответ.
Где — то в районе часа ночи все стали расходится. За Наташкой приехал Юра, и они решили добросить меня до дому.
Взяв с судьи обещание привести мне красивого исландского викинга, я упала на заднее сидение Юриной машины и очнулась уже возле своего дома. Несмотря на явную удалённость нашего района от центра и всяких цивилизаций, возле подъезда горел приятный жёлтый фонарь, подсвечивая молодую листву на деревьях.
Юра было вызвался проводить меня до квартиры, но я отмахнулась, сказав, что район у нас тихий и спокойный.
Те неприятности, которые могли произойти, произошли бы скорее всего не из — за района. А из-за моего неспокойного характера. Так зачем было ещё впутывать во всё это хорошего человека?
Про Димку я вспомнила только на следующее утро. Поскольку в моём новом телефоне его номера до сих пор не было (откуда бы ему там взяться со вчерашнего вечера), пришлось искать матвеевскую визитку, потерянную где — то на просторах моей не очень просторной (зато отдельной!) квартиры. Розыски продолжались часа два: с пяти до семи утра, включая несколько перерывов на кофе и кефир. Ещё очень хотелось супа, но варить было лень, поэтому я решила обойтись только кефиром и ещё ягодным зефиром, который нашла в буфете.
Обнаружив визитку в стопке счетов за квартиру, я ненадолго задремала на диване, хотя было самое время вставать и делать зарядку.
Проспав и опоздав на работу на рекордные двадцать шесть минут, я летела на работу как ненормальная.
В кабинете уже сидела хмурая Коломейцева.
— Доброе утро, — поздоровалась я с подружкой. Настя закрыла глаза.
— Это ужас.
— Что случилось? — тут же замерев от испуга, спросила я.
— Знаешь, кто будет вести дела на нашем участке, пока Михайловникова отдыхает в Исландии?
— Так Нина Ивановна ещё вчера всем сообщила: Красельникова, Виктория Кирилловна.
Настя громко фыркнула.
— Обломись. Они сегодня что — то там переиграли, и у нас Шалаев.
— О, нет, — застонала я. Игорь Шалаев был не только одним из лучших судий в нашем суде, но ещё и самой большой проблемой этого самого суда.
Хлесткий и язвительный, он довёл до увольнения не одну секретаршу и помощницу.
— Будем воевать, — объявила я, падая на стул.
— Он тебя уже спрашивал.
— Пойду, зайду к нему, — тяжело вздохнула я, снимая сумку с плеча. Настя кивнула.
— Ага. Удачи. Дверь только не закрывай. Его помощница говорит, что если не отвечать, он меньше придирается.
— Когда ты успела это узнать?
— А, — махнула Настя рукой, — мы в буфете как — то раз с девчонками разговорились.
Уважительно взглянув на приятельницу, я направилась в сторону коридора.
— Кстати, Настя, — позвала меня подружка. — Мой Юрик говорит, что его приятель — будущий свидетель на нашей будущей свадьбе — очень хочет с тобой познакомиться.
— Он же меня не знает.
— Оказывается, знает. Он — следак, как — то мы разбирали дело, которое он вёл.
— Тесен мир.
— А то, — согласилась Наташка. — Ну так как? Может, организуем свидание два на два?
— Хм…давай, когда гипс с руки снимут.
Коломейцева перевела взгляд на мои пальцы.
— Ок, подруга, как скажешь.
Она принялась убирать урожай на «Любимой ферме», а я отправилась за указаниями к Шалаеву.
— Игорь Андреевич? — спросила я, заглядывая в кабинет.
Оторвавшись от бумаг, судья поднял на меня совсем не игривый взгляд.
— Опаздываете на работу, голубушка?
— Ходила к врачу, — соврала я, продемонстрировав загипсованные пальцы. Шалаев понимающе кивнул.
— Присаживайтесь, Анастасия, — предложил он, указав на стул рядом. Обсудив ряд рабочих вопросов, судья всё же поинтересовался, как я ухитрилась сломать пальцы.
— Думала, в нашем суде уже все знают.
— У меня профессиональная болезнь юриста, Анастасия Петровна, — ласково посмотрел на меня Шалаев. — Я верю только фактам. И то не всегда.
— Пальцы мне сломали в милиции.
— Когда допрашивали, — утвердительным тоном произнёс судья.
Я кивнула.
— Вроде, сейчас гипс на пальцы не накладывают… есть какие — то лангетки.
— Всё зависит от перелома.
Судья снял очки и внимательно взглянул мне в лицо.
— Идите работайте, Настя. — Кивнув, я поднялась со стула.
Он мне понравился, подумала я, выходя из кабинета. Очень понравился.
Вернувшись на рабочее место, я принялась за работу с удвоенной скоростью.
— Ого, — присвистнула Коломейцева, — это откуда такое трудовое рвение?
— Компенсирую отсутствие на работе без уважительной причины.
— Шалаев тебе понравился, — поняла Наташа. Я кивнула.
— Он классный.
— И темная лошадка.
— Ты это про что? — спросила я, подняв голову от бумаг.
Приятельница пожала плечами.
— Он не боится выносить справедливые приговоры там, где боятся другие…
— За это его можно только уважать.
— …взяток он не берёт…
— Ещё одна причина для уважения.
— …но живёт в хорошем частом доме и владеет приличным джипом.
— Наследство, жена — предприниматель.
— Домохозяйка, — поправила Настя.
Задумавшись, я кивнула. Выходит, неспроста Шалаев говорит о ценности фактов, а не слухов.
Имеющийся факт: он выносит справедливые приговоры. А слухи…
— Меня вообще арестовывали по подозрению в убийстве помощника прокурора, — напомнила я приятельнице. Та махнула рукой.
— Да какая из тебя убийца. А менты — просто придурки. Ой! — Наташка испуганно посмотрела на меня. — Ты теперь, наверное, не захочешь встречаться с милиционером.
— Это ты к чему спрашиваешь? — не поняла я.
— Ну как же: будущий свидетель, Юркин друг….помнишь про свидание?
— Не он же меня допрашивал, — пожала я плечами.
Подружка энергично закивала головой.
— Точно не он, Насть. Сергей как раз в это время в командировке был.
Обрадовавшись, что свидание не срывается, Коломейцева предложила пообедать. Согласившись, я убрала бумаги в стол и пошла ставить чайник.
После обеда к нам заглянул мой вчерашний гость, Димка Матвеев.
— Привет, — хмуро поприветствовал он, даже не обратив внимания на Наташку, сидящую рядом со мной.
— Наташ — этой Дима. Дима — это Наташа, — игнорируя настроение приятеля, произнесла я. Матвеев удивлённо посмотрел сначала на Коломейцеву, затем на меня.
— Очень приятно, — кивнул он моей подружке. — Простите, я сегодня не в духе…а у вас прямо какое — то засилье красивых молодых девушек.
— И мы этим гордимся, — в один голос ответили мы с подружкой, при этом выразительно переглянувшись. Приятно, конечно, получать комплименты, но только не на утро после продолжительной вечеринки.