Закатив глаза, Гермиона вскочила и уверенно распахнула тяжелую дверь кабинета главы Магической Британии.
— Кингсли! — она прошла прямиком к его столу и облокотилась на него руками. — Так не может дольше продолжаться! Я больше иных авроров заинтересована в расследовании. Почему ты до сих пор не включил меня в группу?
Выпрямившись и сложив руки на груди, Гермиона нахмурилась и уставилась на молчаливого Кингсли. Он не спешил отвечать, неторопливо перебирая бумаги, разложенные на столе, и, казалось, будто совсем игнорировал раздраженную до предела Грейнджер. Требовать что-то от министра, даже несмотря на то, сколько они были знакомы или как много прошли бок о бок, она не смела. Но негодование, копившееся столько дней кряду, так и бурлило внутри.
— Гермиона, — спустя пару минут обратился к ней Кингсли. К тому моменту напряжение внутри уже спало, и она смогла взять себя в руки. — Прежде, чем мы поговорим, я должен тебя кое с кем познакомить, — и он кивнул кому-то за ее спиной.
Грейнджер непонимающе моргнула, оглядываясь. Она не слышала, чтобы открывалась дверь или срабатывал камин. Да и в кабинете, когда она вошла, на первый взгляд никого, кроме них с Кингсли не было. И тут, отделившись от дальней стены, откуда-то из угла, скрытого в тени, вышел высокий худощавый молодой человек. Его черная одежда и плавные движения, заставили Грейнджер невольно попятиться, так сильно они напомнили недавнюю встречу со стригоем.
— Это Эдди Кастиль, квалифицированный страж. Откомандирован к нам лично королевой Василисой Драгомир для помощи в расследовании, — пояснил Кингсли.
Слегка прищурившись, тот протянул руку:
— Очень приятно, мисс Грейнджер.
— Миссис, — машинально поправила Гермиона, отвечая на рукопожатие. — Впрочем, неважно. Зовите меня Гермиона.
— Как будет угодно, — усмехнулся он в ответ, окинув ее внимательным цепким взглядом, явно оценивая.
— Страж Кастиль расскажет нам об особенностях работы со стригоями.
— Но он… — пытаясь подобрать слова, Гермиона переводила взгляд с одного на другого.
—Так молод? — все также усмехаясь спросил Эдди. — Не стоит судить о книге по обложке, миссис Грейнджер. Поверьте, в Академии Святого Владимира нас с детства готовят… — он запнулся, — к работе с теми, с кем вы столкнулись. Возраст здесь не имеет значения.
— К убийству, — с нажимом произнесла Гермиона. — Вас с детства учат убивать, мистер Кастиль. Давайте называть вещи своими именами.
Эдди хотел было возразить, но лишь сложил руки на груди. На его скулах заиграли желваки, но он сдержался и просто улыбнулся, переводя на нее взгляд. Грейнджер мысленно поставила ему плюс за выдержку.
— Если этот ваш обмен любезностями завершен, — произнес Кингсли, — давайте вернемся к делу. У нас возникли осложнения.
— Какого рода? — уточнила Гермиона.
— Сегодня ночью произошло массовое убийство волшебников. Небольшую деревушку в долине реки Бьюл, графство Кент, самым наглым образом просто вырезали. Безжалостно. Как овец. Погибло почти тридцать человек, в том числе маглы. И у всех характерные рваные раны на шее, а тела, как ты понимаешь, обескровлены, — проговорил Кингсли. — Ситуация чрезвычайная. Министр маглов в панике. Такого не было со времен второго пришествия…
— Волдеморта, — закончила Гермиона, холодея.
Сердце ее, словно что-то предчувствуя, забилось в груди, как загнанная в тесную клетку птица. Ужас от происходящего вокруг, который с победой никуда не делся, а всего лишь притупился, снова накатил. Она почувствовала, как скрутило желудок, стоило только вспомнить, сколько они потеряли. Друзей, которых не вернет ни одно заклинание. Счастливые моменты, которым не суждено исполниться. Да, они шагнули дальше, но ужас до сих пор преследовал каждого участника тех событий во снах и воспоминаниях.
— Верно, — кивнул Кингсли, посмурнев. — Но есть и другая проблема. Похоже, мы опоздали. С ними видели Гарри.
***
Гарри стоял на балконе и наблюдал за тем, что происходит внизу. Несколько часов назад стригои по приказу Сары напали на деревню недалеко от замка, в котором она устроила свое логово, и сейчас завершали пиршество в гостиной. Кровь, в полумраке казавшаяся почти черной, была повсюду: пропитывала ковер, тяжелые кисти портьер, диванные подушки и одежду вампиров. Их хриплый смех разносился по просторному помещению, отзываясь от стен. Гарри поморщился.
— Ты привыкнешь, — хмыкнула Сара, останавливаясь рядом.
— К этому невозможно привыкнуть, — процедил он, складывая руки на груди и поворачиваясь к ней.
Сара театрально закатила глаза и, улыбнувшись, скопировала его позу.
— Привыкнешь. Не ты ли, — она, мягко ступая, подошла к нему и остановилась почти вплотную, — сегодня ночью, — тонкая рука скользнула по воротнику пиджака, — с таким упоением пил ту молоденькую девушку?
— Это другое.
— И чем же, позволь спросить? — Сара расхохоталась.
— Я… — Гарри запнулся.
— Всего лишь был голоден? Они тоже. Но не всем же быть эстетами, — пожала она плечами. — Гарри…
Сара приблизилась еще ближе и зарылась рукой в его волосы. Ее полные губы были в каких-то сантиметрах от его, а неестественного для стригоя цвета глаза отчего-то казались невероятно гипнотизирующими. Гарри нахмурился, но не посмел отвести взгляд. Загадка внутри этих глаз не отпускала его с момента, когда он впервые увидел ее. Сара что-то скрывала, он был уверен. Но что именно? Гарри судорожно выдохнул. Теперь у него была вечность, чтобы понять это. Но было ли время у аврората?
— Тебе стоит перестать сопротивляться. Как видишь, это все равно не помогло, — прошептала она.
А затем, переменившись за какую-то долю секунды, широко улыбнулась, обнажая клыки, и ловко спрыгнула вниз, присоединяясь к своим вассалам. Пьяные от изобилия крови стригои все так же бесновались. Сара хохотала. Вздумайся ей заставить Трента или кого-то из его дружков лаять по-собачьи, они бы согласились. С помощью еды она манипулировала ими, сомневаться не приходилось. Но неужели этого было достаточно, чтобы добиться такого слепого обожания?
Что-то во всем этом было не так.
Гарри задумался. Сара обратила его, и жизнь разделилась на «до» и «после». К тому моменту, когда она пришла в темницу в третий раз, он уже не мог сопротивляться и жаждал этого укуса. Накаченный эндорфинами под завязку, ослабленный от такой потери крови, он сам, как наркоман в ожидании дозы, подставил шею, а затем жадно глотал ее кровь. Думал, что будет ненавидеть себя, но с пробуждением эмоции отошли на второй план. Остались только кристально чистый разум и идеальный самоконтроль. Гарри стал другим. И это новое состояние позволило принимать происходящее, как данность.
Он хотел понять, что скрывала Сара, а для этого должен был сыграть по ее правилам. Если это означало, что нужно выжить любым способом… Значит, он выживет.
Гарри сознательно контролировал каждое свое чувство и очень скоро разобрался, что может выключать эмоции по щелчку. И это совсем не вязалось с тем, что он читал в отчетах МАКУСА о стригоях. Было ли все дело в том, что до обращения он был волшебником или как-то связано с тем, что он бывший крестраж, Гарри не знал. Но, не желая привлекать внимания, молчал об этом. Это же помогло заставить себя воспринимать голод, как побочный эффект, неотъемлемую часть новой жизни. Никакого удовольствия. Просто случайный человек. Просто кровь.
Еда.
Вернувшись в выделенную ему спальню, Гарри улегся на широкую кровать. Он рассматривал потолок, стараясь понять, как должен поступить дальше. Просто рыскать по замку в поисках кабинета Сары было нельзя. Она легко даровала и отнимала жизнь, это Гарри уже понял. Значит, нужно быть хитрее нее.
Больше всего хотелось связаться с Гермионой, рассказать ей обо всем, спросить совета. Но, конечно, об этом не могло быть и речи. Подставить ее и весь аврорат под удар? Немыслимо. Но как же ему ее отчаянно не хватало! Смеха, улыбки, мимолетных прикосновений, запаха волос… Казалось, теперь Гарри лишь сильнее чувствовал влечение. Могло ли это значить, что для него не все потеряно?..
***
Гермиона зевнула и отпила кофе, стараясь сосредоточиться на том, что говорил страж Кастиль. Кингсли не шутил, когда сообщил, что тот будет их тренировать. Правда, он не уточнил, что лекция состоится буквально через час и затянется за полночь. Не говоря уже о том, что на раннее утро была назначена первая тренировка.