– Это сейчас ненужные, – вздохнул молодой человек и добавил: – Возможно, со временем, моя музыка станет востребованной.
– Вот видишь, ты сам не уверен в своих песенках, – воскликнула она и передразнила: – «Возможно станет востребованной». Если ты сам будешь так рассуждать, тогда она точно никому не будет нужна! И в кого ты такой уродился? – тяжело вздохнула женщина. – Отец твой далек был от музыки, а мать – вертихвостка, у той одни мужики, да тряпки на уме. Ну точно в деда Мишу пошел, царствие ему небесное. – Бабуля перекрестилась и продолжила: – Смотрю на тебя и вспоминаю его. С ним у меня тоже постоянная война шла за аккордеон. Как заведет свою шарманку, и целый вечер мог играть на нем. У меня даже голова начинала болеть. Я наизусть знала его любимые песни «На сопках Маньчжурии» и «Шаланды, полные кефали», хоть самой исполняй. А один раз так достал своей музыкой, что я не выдержала и вынесла утром инструмент на помойку. Пока он спал. Ты бы слышал, какой скандал был! – Тамара Константиновна покачала головой. – Думала, он меня прибьет. Побежал на мусорку, как оголтелый. На мое счастье аккордеон остался на том же месте, где я его и оставила. До сих пор удивляюсь, как его никто не прибрал к рукам? Если бы дед его не нашел, точно бы выгнал меня из дома.
Долотов не видел своего деда Михаила Васильевича при жизни, тот тихо умер во сне за два года до рождения внука. Детский мозг Алексея никак не мог переварить однажды услышанную фразу от Тамары Константиновны: «Повезло Мишке, красиво умер, всем бы такую смерть». Мальчику было сложно сопоставить слова «везение» и «красиво» со словом «смерть».
– Ну ты учудила, – рассмеялся Алексей, – при всем моем уважении к тебе, бабуль, я бы тебе тоже взбучку устроил.
– В общем, так. – Тамара Константиновна, игнорируя усмешки внука, строго посмотрела на него. – Знаю одно: иметь такое образование, как у тебя, и не использовать его – глупо. Я хочу, чтобы ты уже устроился в этой жизни. Чтобы я могла спокойно умереть.
– Рановато ты о смерти заговорила, – произнес Алексей.
– Мне, между прочим, шестьдесят пять, – напомнила пожилая женщина и продолжила: – Леша, я тебя растила с трех лет, ты мне, как сын. Я мечтаю, чтобы ты жил, как все нормальные люди. Устроился на работу и спал по ночам. А эти ваши ночные посиделки с твоим другом наркоманом Колькой мне здесь ни к чему. Вы мне спать не даете.
– Почему наркоманом? – удивился парень.
– Да потому что у него вечно глаза красные, – хмыкнула Тамара Константиновна.
– Так это от недосыпа, – усмехнулся Алексей и пообещал: – Хорошо, бабуль, мы будем вести себя прилично.
– Внук, бросай ты эти песенки сочинять. Денег у тебя все равно нет, чтобы их в телевизоре петь, а к чему тогда вся суета. Кому он нужен, этот твой рэп? Неблагодарное это дело, не ценится он в нашей стране.
– Легко тебе сказать: бросай, – протянул парень и добавил: – Творчество – это как вирус, если поймал его, вылечиться невозможно.
Алексей и правда смотрел на эту жизнь через призму ритмов, битов и рифм. С тех пор, как он впервые услышал хип-хоп музыку, он стал одержим ею. Шутя, он всегда говорил: «Однажды нашел в лесу гриб, съел его, а он оказался заразным». С самого юного возраста он сочинял стихи. Долотов всегда ходил с блокнотом и карандашом, обгрызенным на конце, записывая слова песен для своего будущего альбома. Он писал, тут же зачеркивал и снова писал. Слова складывались в рифмы, из которых вырастали четверостишья.
– Алеша, прошу тебя, сходи к Таисии Дмитриевне, пообщайся, – продолжила увещевать бабушка, – она к тебе очень хорошо относится. Устройся на работу, будешь получать зарплату, сможешь откладывать какую-то копейку. Я чем смогу – помогу. Будут деньги, тогда и будешь своим рэпом заниматься, а пока надо на ноги встать, устроиться в жизни.
– Хорошо, схожу, – пообещал парень и, выходя из кухни, буркнул себе под нос: – Представляю, какой из меня будет учитель.
Алексей вернулся в свою комнату и вновь лег на кровать в надежде поспать еще немного.
«Курьером поработал, теперь вот придется переквалифицироваться в педагога. Ну а что, надо пробовать себя на разных поприщах», – мысленно произнес Алексей и снова вспомнил свой опыт работы разносчиком пиццы.
Он устроился курьером сразу после освобождения из следственного изолятора по амнистии. Когда Алексея арестовали, Тамара Константиновна приехала к нему на следующий день. Для всех, кого разбирало любопытство, куда подевался внук, пожилая женщина придумала легенду, якобы Алексей уехал погостить к матери. Правда, где жила его мать в то время, она и сама понятия не имела. Долотову было ужасно стыдно перед бабулей за то, что заставил ее в преклонные годы ездить по тюрьмам. Он с трудом смог убедить ее, что не принимает наркотики. Мол, в тот злополучный день все произошло случайно, он сам не знал, что находилось в тех пакетиках, просто выполнял просьбу друга. Наивная старушка поверила в россказни внука и посчитала его невинно обвиненным. Уж кто-кто, а она прекрасно знала, как могут бесчинствовать власти.