Я тяжело сглатываю — мне ненавистны его слова, но с ним не поспоришь. Ухмыляясь, он наклоняется и проводит пальцем по моей щеке. Я отворачиваюсь, но он сжимает мой подбородок, поворачивая лицом к себе. При желании я могла бы сломать ему руку, но не хочу. Его грубые прикосновения и ледяной холод во взгляде не отталкивают меня. Я должна ненавидеть Неро, испытывать отвращение к его прикосновениям, но ничего этого нет. Потому что, когда он держит меня вот так, во мне не просыпается обычный для таких ситуаций инстинкт убивать. Словно его грубость отключает все мои условные рефлексы. Это очень странно, ведь я всегда терпеть не могла прикосновений другого человека. А теперь жажду их, независимо от формы проявления. Неро — это какое-то извращенное исключение из всего, что мне известно. Кажется, даже законы собственной физиологии ему нипочем.
— Выходит, теперь я твоя русская гончая — в строгом ошейнике и на поводке, — исполняющая все твои команды, — шепчу я.
Наши взгляды встречаются, и Неро, притянув меня ближе, легко касается губами моих губ.
— Ты не гончая, Уна. Ты дракон — существо, сотканное из тайн и фантазий, — он слегка прикусывает мою нижнюю губу, и у меня вырывается тихий вздох. — Ты спрашиваешь, чего я добиваюсь. Я хочу власти. А имея тебя в союзниках, я здесь камня на камне не оставлю, — губы Неро кривятся в маниакальной улыбке, а его внутренняя тьма взывает ко мне — к тому монстру, которым я являюсь. Его пальцы сжимаются крепче, вынуждая меня откинуть голову назад. Я наслаждаюсь этим жестом, потому что он груб и жесток, пронизан страстью и ненавистью.
— Как? — выдыхаю я.
Он снова улыбается.
— Власть — это всего лишь игра, стратегия, правильно спланированное движение фигур по шахматной доске.
Я прищуриваюсь.
— Ты моя королева, Morte. Самая ценная фигура на шахматной доске.
— Королева, защищающая короля, — шепчу я. Или в нашем случае Королева, прикрывающая Короля.
— Королева получает все, — отвечает он, опуская взгляд на мои губы. Его пальцы сильнее сжимаются на моем подбородке, и Неро коротко и грубо целует меня в губы, после чего отталкивает от себя, как надоевшую игрушку.
Глава 14
Неро
— Оставайся в машине, — говорю я, распахивая дверь. Но Уна выходит следом за мной, и я, глядя на нее поверх машины, спрашиваю: — Я, что, говорю на непонятном языке?
Она хмурится и хлопает дверью.
— Я покинула твою квартиру не для того, чтобы сидеть в машине.
— Я вывез тебя не на увеселительную прогулку. Мне пришлось взять тебя, потому что Томми занят.
— Ах, да, он повез Зевса на свидание с деревом, под которым пес должен будет справиться нужду.
— И тебе нельзя позволять оставаться одной.
— То есть теперь я не заслуживаю доверия? Если память мне не изменяет, я осталась у тебя добровольно.
— Чертовы бабы! Вы все одинаковые — ни хрена не слушаете! — ворчу я, поворачиваясь спиной к Уне и направляясь в сторону лестничной клетки.
— Осторожнее, капо. Не забывай, у меня всегда при себе пистолет, — она догоняет меня, и … как и следовало ожидать, у нее на бедре висит кобура с пистолетом.
— Это административное здание.
— Так воспользуйся служебным входом.
Остановившись, я хватаю ее за руку и разворачиваю лицом к себе. Она напрягается, и я ухмыляюсь, потому что понимаю: именно случайные прикосновения вызывают у нее чувство неловкости. Схвати ее за горло или за руку — достаточно сильно, чтобы сломать, — ей все равно. Но попробуй трахнуть ее пальцами, и … у меня нет окончательной уверенности, но, кажется, удовольствие способно подавлять ее кровожадность. — Твою мать, это не какой-то запланированный штурм. Сказано тебе, что оружие не нужно. Это просто встреча, — с расстановкой поясняю я.
Она вздыхает.
— Я думала, это что-то типа кодового слова в мафии, означающее чье-нибудь убийство, — она приподнимает брови, словно это и так было понятно.
— Что? Нет, — я качаю головой. — Господи. Послушай, избавься от пистолета или жди меня в гребаной машине.
Закатив глаза, Уна отстегивает кобуру от бедра, приседает на корточки и отбрасывает пистолет: пушка скользит по полу парковки, пока не оказывается под стоящей в пятидесяти ярдах от нас машиной. — Доволен? — она хмурится. Я опускаю глаза на ее браслет. — Даже не думай об этом, — предупреждает она и проходит мимо меня, вряд ли осознавая, насколько эффектно покачиваются при этом ее бедра. Черт возьми, ее задница шикарно смотрится в этих брюках.