У меня назначена встреча с Джерардом Брауном, известным, как начальник Управления Портов. Естественно, он не догадывается, что встречается со мной, а не с обычным директором Horison Logistics — компании, занимающейся импортом и экспортом. Абсолютно легальная компания, которая — так уж вышло — принадлежит мне.
Секретарь Брауна провожает нас до его кабинета, не сводя при этом глаз с Уны. Она не виновата. Просто ничто в ней не вписывается в общепринятые рамки, если только это не вынужденная мера. Наймите ее и скажите, что она должна сыграть жену гребаного мэра, и Уна без проблем справится с этим дерьмом. Но когда она не притворяется, люди непроизвольно начинают ее побаиваться. Так же как антилопа чувствует присутствие льва, даже не видя его. Интуиция подсказывает людям, что Уна опасна, но они все равно предпочитают доверять глазам, которые видят перед собой стройную, красивую молодую женщину. Лучше бы они прислушивались к интуиции.
Джерард Браун — мужчина средних лет с пивным животом и усами, одетый в плохо сидящий костюм — образ, который он, видимо, перенял у героев порнофильмов семидесятых. Однако именно этот человек управляет всеми доками Нью Йорка. Без его приказа даже мышь не проскочит. И так уж вышло, что эти приказы отдает О`Хара. Трудно сказать, известен ли ему характер сделок О`Хары, но мой опыт подсказывает, что без посторонней помощи невозможно ввозить в один из крупнейших городов страны такое количество наркотиков и оружия. Как бы то ни было, в данный момент их дела с О`Хара меня мало волнуют, мне просто нужно использовать его в своих интересах.
— Мистер Браун. Спасибо, что так быстро согласились меня принять.
Браун протягивает мне руку, и я ее пожимаю. Нахмурив густые брови, он прищуривается за стеклами очков.
— Прошу прощения, но я не знаю вашего имени. Мой секретарь …
— Ни разу не спросил меня, — заканчиваю я за него и усаживаюсь в стоящее напротив кожаное кресло. Он тоже садится и кладет ладони на стол, украдкой поглядывая на Уну, которая стоит точно посередине, между окном и дверью, прислонясь спиной к стене. — Я — Неро Верди.
Его лицо бледнеет, и он откидывается на спинку кресла, пытаясь максимально увеличить дистанцию между нами.
— Мистер Верди, — он кивает, и робкая вежливая улыбка появляется на его губах. Браун нервно оттягивает воротник рубашки, на его коже поблескивают капли проступившего пота.
Я закидываю ногу на ногу и небрежно, с улыбкой отряхиваю штанину.
— Вижу, моя репутация — вещь не бесполезная. Это хорошо. Значит, дело пойдет быстрее.
Браун закрывает глаза и тяжело сглатывает.
— Вас и Финненгана О`Хара связывают деловые отношения.
— Пожалуйста. Мне не нужны неприятности.
— Вы занимаетесь его грузами и, значит, в курсе, когда придет следующий… его следующий груз. Или нет?
Он качает головой.
— Нет, я не знаю.
— Начальник, который руководит работой портов, но не знает о грузах, прибывающих в них? — я пристально смотрю на него, и он заметно вздрагивает. Это будет несложно.
— Пожалуйста, я не …
— Ты мне надоел, — отталкиваясь от стены, вздыхает Уна. Она подходит к Брауну, хватает его за горло и, толкнув обратно в кресло, сама усаживается на стол. — Когда он приедет в город?
Тишина.
— Я считаю до трех, — сладким голоском произносит она. — Один, два, три, — стальное лезвие из браслета падает ей в ладонь, и Уна, сжав его в руке, направляет прямо в лицо Брауну. Он вскрикивает и зажмуривается. На мгновение воцаряется напряженная тишина, а потом, открыв глаза, бедняга обнаруживает острие клинка в миллиметре от своего правого глаза. Положив ладонь ему на затылок, Уна прижимает его голову к своей груди, словно укачивает маленького ребенка, и, ласково погладив по щеке, нежным голосом шепчет: — Чтобы говорить, тебе не нужны глаза, Джерард, — после чего убирает клинок, спрыгивает со стола и возвращается на прежнее место у стены.
Я оглядываюсь на нее через плечо и ерзаю на стуле — сидеть со стояком очень неудобно. Проклятье, у нее всегда есть свой способ решения вопросов. При этом у нее такой невозмутимый вид, хотя каждую секунду она готова сорваться.
Повернувшись к Джерарду, я хмуро смотрю на него. Он заметно напуган: дрожит всем телом, и, судя по его состоянию, его сейчас вырвет. Если он не заговорит, Уна вырежет ему глаза к чертям собачьим. Я это знаю, и он это знает.
Уна нервно дожидается меня в лифте, со скрещенными на груди руками придерживая ногой для меня двери. Она буквально излучает нетерпение и раздражение. Я, в свою очередь, возбужден и зол. Все тело безумно напряжено, и член тоже не сдается. Яйца начинают болеть, становясь тем, что в народе называют синими шарами. Уна сверлит меня глазами, пока я, пройдя через офис Джерарда, наконец, не вхожу в лифт. Едва закрываются двери, я сильным движением руки толкаю ее в грудь, отбрасывая спиной на зеркальную стенку лифта. Она прищуривается, но не совершает никаких ответных действий.