Хранитель смотрел на Чернова как на чудо. Ну, к примеру, на явление Сущего простому смертному. Не сказал даже - выдохнул:
- Ты помнишь... Сущий позволил тебе вспомнить...
- Естественно, - сварливо подтвердил Чернов, - как же иначе? Ты-то цитируешь не все и неточно, вот Сущий и вмешался... Короче, сколько я отсутствовал?
- Три луны и три солнца. И еще одну луну. И все это время мы были одни, но работали, прерываясь лишь на краткий сон и сухую еду, чтобы исправить пагубы, которые принес в Вефиль страшный ветер. - Он произнес именно "руах", то есть ветер. Ни смерч, ни тем более Супервихрь неизвестны были Кармелю как явления. Но мы все же верили, что ты вернешься... Теперь я понимаю слова Зрячего: "Тот, кого вы ждете, страдает сейчас больше вас. Но страдания его продлятся столько, сколько положил Сущий. Ждите... Он вернется, и я вернусь, когда придет... Кармель замялся, добавил извинительно: - Я не понял последнего слова. Я не знаю, что придет, что имел в виду Зрячий.
- В Книге написано непонятное тебе? - удивился Чернов.
- При чем здесь Книга? - тоже удивился Кармель. - Я разговаривал со Зрячим, как сейчас с тобой. Он проезжал мимо Вефиля одну луну назад и завернул в город, чтобы утешить меня.
Чернов прямо-таки обалдел от очередной логичной нелогичности. Встречи со Зрячими - это прерогатива Бегуна, о том и в Книге написано. Какого черта некто, выдающий себя за Зрячего, разъезжает тут вопреки правилам и утешает Хранителя довольно точными предсказаниями?..
- С чего ты решил, что это был Зрячий?
- Он сказал.
- И ты поверил?
- Он знал про тебя, Бегун. И он знал, что ты пропал. Может, он и тебя встретил?
- Не было такого... - растерянно произнес Чернов.
Ох, не нравилось ему творимое Главным Режиссером! Эти неожиданные вводы новых персонажей - а главный герой понятия не имеет, с чем столкнется в следующей сцене. То есть он, конечно, никогда в этом спектакле не имел и не имеет никакого понятия про следующую сцену, решил быть справедливым Чернов, но все же: почему Зрячий не дождался его в Вефиле? У кого теперь спрашивать про новый Сдвиг?.. Хотя Зрячий сообщил, что вернется...
- Ты говоришь: он уехал. На чем?
- На лошади. Верхом.
- Всадник? Воин?
- Нет, Бегун, не воин - точно. Скорее святой человек: в длинной и черной рубахе, очень грубой, препоясанной простой верёвкой.
- А что за слово-то было? - спросил Чернов. - Ну не понял ты его, так, может, запомнил?
- Я попробую вспомнить... - Хранитель опять смешно зашевелил губами. - Не знаю... Неточно... Пасилена... Песилента... Песиленца...
Господи, бессильно и совсем по-земному обратился Чернов к тому, кого уже привык называть и Сущим, и десятком придуманных самим имен, не слишком вежливых имен, Господи, повторил он, чем Ты еще хочешь испытать нас? Зачем, Господи? Я же решил Твою сраную энигму, что ж Тебе все неймется, Господи?..
И в эту минуту в дверь вбежал мальчишка Берел, Избранный, - мокрый, запыхавшийся, насмерть перепуганный. Остановился, поднял на Чернова глаза, полные слез.
- Кто? - бессмысленно заорал Чернов.
Глава двадцать третья
PESTILENTIA
Чума пришла в город.
Такой фразой или близкой ей, как помнил Чернов-читатель, начинались многие исторические повествования о чуме (читай: холера, оспа, тиф etc.), врагом пришедшей в тот или иной город, чаще - средневековый.
Картина, которую Чернов увидал, выскочив, выбежав, - нет, точнее, вымчавшись! - вслед за мальцом Берелом на улицу, была поистине страшной, хотя Чернов, навидавшись в Пути всякой страхоты, тихо-тихо привык не удивляться вообще, и частой страхоте - в частности. Чего бояться, когда точно знаешь: специально пугают. Но Вселенский Хичкок на сей раз постарался особенно.
Чума это была или не чума, Чернов не ведал, медицинского образования у него не имелось. Пена на губах, как он не однажды читал, есть признак эпилепсии. Но эпилептики опять же должны биться в судорогах, а тут все пораженные неизвестной пестиленцией лежат мертво, пускают пену и тем самым показывают, что еще живы. Чернов, памятуя о своем спортивном опыте, ловил пульс и понимал: да, живы, но сколько продлится жизнь - это лишь Сущий ведает, Главный Инфекционист, чтоб Его... В то, что все случившееся - Его работа, Чернов верил непреложно. Все в Пути - Его работа, Его прихоть, Его базар, коли прибегать к неформальной терминологии. Даже пресловутое право выбора Черновым Пути - сущая иллюзия. Ну увидел он подсказку в форме пятиугольника, предварительно посмотрев на солнце, - и что? Как бы самостоятельно выбрал дорогу в обход леса, как бы самостоятельно перешел на сначала сухую, а после размытую грунтовку, услужливо - и не как бы! - подставленную ему Сущим, как бы напал на настоящий Вефиль. А не обойди он лес? А не найди грунтовку? А не пойми подсказку? Что было бы? Да все то же и было бы - Вефиль и в нем пестиленциа. Так что сказки о праве выбора оставьте земным кретинам-правозащитникам. Не существует в подлунном мире никакого права выбора! Ни у кого, и правозащитники - не исключение! Все давно предусмотрено Первым Лототронщиком всех миров и времен, шарики помечены, билеты краплены.
С нежданным выигрышем вас, уважаемый Бегун-на-все-времена...
Но к черту логику и прочие интеллектуальные сопли! Что делать-то будем, Бегун? Как спасать сраженных неведомой эпидемией и, главное, от какой эпидемии их спасать?.. Чернов сообразил, разумеется, что все придуманное Главным Режиссером - в какой бы ипостаси он ни выступал - имеет для Бегуна выход. Не всегда положительный (были, к несчастью, жертвы...), но всегда окончательный, поскольку выход на Путь предполагает попадание в другое ПВ с другими неприятными заморочками. Многое на Пути они уже перемогли, и это, понятно, переможется, но быть сторонним свидетелем, наблюдать за медленным и незаметным умиранием сограждан (так!) Чернов по характеру не умел. Врубился четко: если он не встрянет, многие умрут. Опять его, Бегуна, право и его выбор. И при этом он понятия не имел, что предпринять. Бежать? Кричать? Тормошить лежащих без сознания? Их уже много, слишком много было! Если они не выживут, то потери для Вефиля окажутся невосполнимыми - в буквальном смысле слова, если иметь в виду очень медленный и ненадежный процесс репродукции населения, тоже, кстати, Сущим придуманный...