Даже наоборот…
Поднявшись и отряхнувшись, Чернов огляделся, сам не зная, что он ожидает увидеть. Снайпера на дереве? Глупость, не станет снайпер сидеть возле гранат. Может, табличку «Осторожно, мины»? Тоже бред. Не служивший в армии Чернов растерялся: что делать в таких ситуациях? Видимо, то же, что и во всех остальных, — бежать дальше. А лучше идти. Медленно и осторожно, во все глаза глядя под ноги. Именно так, аккуратно ступая, обдумывая каждый шаг, Чернов вскоре добрался до того лысого места, где накануне прогремел взрыв.
Да, здесь рвануло нечто большее, чем просто связка из четырех гранат. Чернов оглядел поломанные деревья, разбросанные камни и в центре всего — воронку глубиной метра в два. С чего бы такому количеству взрывчатки находиться посреди глухого леса? Забытая мина? Может быть. Но тогда что или кто привело или привел ее в действие?
«Туда ушел один из наших людей», — сказал Кармель утром. Чернов тогда легко отмахнулся от этих слов. Ну, ушел и ушел, дай ему Сущий здоровья. А теперь, рассматривая место взрыва, Чернов углядел на ветке сломанного дерева красную тряпицу. Взяв ее в руки, понял, что красной она стала от крови. Крови владельца одежды, куском которой некогда была эта тряпка. Чернов брезгливо свернул ее и положил в карман. После взрыва такой силы искать хозяина этой материи было бы делом трудоемким и малоприятным. Чернову не хотелось видеть, что осталось от одного из тех восьми, что ушли в разведку. Почему-то не было сомнений, что на мину наступил именно житель Вефиля, человек Чернову незнакомый, чужой и при этом — и никакой это не парадокс! — почти родной. Ведь и он тоже отдал ему часть своей Силы, той, что сейчас была у Чернова в крови, в мозгу, в селезенке, да мало ли где… Другой вопрос, что Чернов так пока и не понял — где. Ну не ощущал он ее, физическую. И моральная тоже как-то не сильно выросла… И все же она вошла в него и затаилась, видать, до поры: он же чувствовал ее тогда, на улицах города, когда шел с Кармелем «сквозь строй»! Проявит себя еще, просто надобности в чужой силе пока не возникло, своей хватает:… А собрату-вефильцу, погибшему по недоразумению, наступившему на предназначавшуюся не ему мину, не пофартило. Странно или не странно — Сущему видней! — но Чернов ощущал, будто у него умер брат. Стоя на краю воронки, едва сдерживая слезы, сжимая в кармане — уже безо всякой брезгливости — окровавленный кусок одежды, Чернов вдруг почувствовал, что у него стало меньше Силы. Ненамного, пропала совсем капля. Та самая, что дал ему тот человек, которого больше нет. Мистика, конечно, какая, к черту, капля, какая Сила, а ведь есть пустота внутри…
Постояв так пять минут, чуть успокоившись, Чернов решил идти дальше. Вверх. Еще поднимаясь на гору, он заметил небольшой перевальчик, достичь которого, как ему показалось, можно и без спецснаряжения. Теперь он решил проверить свое предположение. Медленно, продумывая каждый шаг, Чернов поднимался все выше и выше. По пути ему встретилась еще одна растяжка. Теперь он догадался аккуратно обезвредить ее, воткнув на место полувытащенную чеку, отвязав проволоку и отсоединив гранаты. Немного подумав, Чернов сунул пару штук в карманы штанов, которые явно не были предназначены для ношения подобных предметов и тут же вознамерились с Чернова свалиться. Он подвязался потуже и пошел дальше, размышляя о том, что иногда жизнь выкидывает совсем уж неожиданные фортели, заставляя бегуна-лингвиста превращаться в сапера-любителя.
Едва заметная тропинка привела Чернова к намеченному перевалу. Справа и слева громоздились высоченные скалы, впереди тоже маячили горы. Чернов присел передохнуть на большой валун, повертел головой, разглядывая окружающую величественную красоту, перевел взгляд на тропинку и уже без удивления — кончилось оно, что ли? — уставился на след ботинка, четко отпечатанный в грунте. След был довольно свежим, принадлежал человеку с совсем не детским размером ноги, обутому в тяжелую, возможно военную обувь. Приглядевшись, Чернов увидал еще несколько следов — их цепочка исчезала за перевалом. Нисколько не сомневаясь в правильности своих действий, Чернов поднялся и пошел по следам. Метров через двести тропинка взяла круто вниз, стала каменистой, и следы потерялись, зато обнаружилось нечто иное. Чернов снова уселся на подвернувшийся камень, чтобы не спеша разглядеть открывшуюся перспективу.
Перевал привел Чернова в долину, похожую на ту, в которой сейчас стоит Вефиль. Так же мало растительности, такие же горы кругом, и что самое интересное — в самой ее, долины, середке выстроились домики, много, целое село. Не такие, как в Вефиле, — аккуратные, беленые, а погрубее — сложенные, видимо, из местных камней и оттого имеющие серо-коричневый цвет, как, впрочем, и все кругом. Но не так обрадовал Чернова факт обнаружения в новом мире населенного пункта, пусть и маленького, как удивил, насторожил и одновременно опять напугал факт другой — танк. Боевая машина.
Не то чтобы Чернов не ожидал рано или поздно столкнуться с чем-то подобным (еще бы, в карманах по гранате, а он танку удивляется), но если бы можно было не сталкиваться, то он бы почел это за благо… Но танк был. Зеленый, как и полагается танкам, на гусеницах и со здоровенной пушкой, торчащей из плоской башенки. Если искать аналогии с современной Чернову земной военной техникой, то этот танк походил на Т-62, то есть довольно старый отечественный драндулет. Неподалеку от танка стояли два джипа и большой грузовик.
Влекомый той самой загадочной силой, которая заставляет героев американских фильмов, благопорядочных граждан и гражданок, спускаться в темные подвалы и заходить в мрачные дома, едва заслышат там леденящий душу вой, Чернов опять спрыгнул с камня и, стащив с себя белую куртку, чтобы не отсвечивать, двинулся вниз по тропе — рассмотреть все поближе. Спускаясь, он думал, что его самого всегда удивляло поведение американских киногероев: ну воет у тебя кто-то в подвале, ну раздаются там жуткие лязги и стуки — чего же ты, спрашивается, не вызовешь полицию, а прешься туда сам или сама, вооружившись в лучшем случае маникюрными ножничками? Оно и понятно, что в итоге приходится встречаться со всевозможными монстрами и маньяками, вступать с ними в единоборство, колоть их ножничками в глаза и, истошно вопя, в итоге убегать. Чего ради лезли? Чернов этого никогда не понимал, хотя и осознавал, что не полезь герой в подвал — кина не будет. Но то в кино! А сейчас-то, слава Сущему, жизнь самая что ни на есть разреальная, пусть и странная. И нате вам — Игорь Чернов, как тот среднестатистический америкос с маникюрным оружием, шагает вниз по тропинке с двумя гранатами супротив танка. Была бы сейчас рядом жена, точно съязвила бы что-нибудь на тему вечно играющего в одном месте мальчишества. Но он не собирался забрасывать гранатами боевую единицу неизвестной армии, он хотел просто подобраться поближе к поселку, чтобы увидеть побольше подробностей и получше все запомнить. Потом он сложит новые впечатления-кусочки паззла воедино и, может быть, поймет, что изображено на картине этого мира…