Передо мной стоял Салли, за ним — улыбающийся Бартрэм и муж Марсии. Салли протиснулся в гостиную.
— Тот самый приятель, о котором я говорил, — бросил он через плечо Бартрэму и Поттеру.
Они тоже прошли в комнату.
— Я — Джордж Бартрэм, окружной прокурор, — представился улыбающийся мужчина. — А это мистер Поттер.
— Плевать мне, кто вы такие, — тем же шепотом ответил я. — Говорите тише. Я бился два часа, чтобы он заснул, а вы врываетесь, как стадо буйволов. Я не приглашал вас, мистер Бартрэм, а вы вломились в дом без ордера. Законно ли это?
— Ну при чем тут закон? — воскликнул Бартрэм. — По-моему, я не знаю, как вас зовут.
— Холлэм.
— Мистер Холлэм, это неофициальный визит. Мистер Поттер не находит места из-за жены. С утра никто не знает, где она. Вам, несомненно, известно, что ее ищут в связи с убийством.
— Кто-то вломился в дом неподалеку и украл бутылку шотландского виски, — подал голос Поттер. — Мы подумали, что она могла прийти сюда.
— А вот и бутылка! — триумфально воскликнул Салли. Он стоял в проеме двери, ведущей в кухню, с бутылкой из-под шотландского виски в руке.
Я словно и не слышал его.
— С Джерико сегодня случилось несчастье. Вы, должно быть, знаете. Он упал с лестницы в доме Уилеров и стукнулся головой о стойку. Вызвать доктора он не разрешил, но чувствует себя плохо. — Бартрэм и Салли тут же переглянулись. — Я все-таки уговорил его принять таблетку снотворного, и он только что задремал. Если вы вошли в дом, не имея на то судебного решения, я требую, чтобы вы удалились быстро и без шума.
— Вы видели мою жену? — спросил Поттер, бледный как смерть.
— Я бы не знал, что это ваша жена, даже если б увидел ее.
— А как вы объясните наличие этой бутылки? — спросил Салли. — Она куплена в местном винном магазине. Вот штамп.
— Объяснять мне нечего. Когда я приехал, Джерико дома не было. Время вам известно, Салли. Я спрашивал у вас, как проехать к студии Мартиню. Джерико появился пару часов спустя, в ужасном виде. Он не мог сказать ничего путного, за исключением того, что упал в доме судьи Уилера. А потом я занимался только им. И еще раз, прошу вас не шуметь. У Джерико наверняка сотрясение мозга. Ему необходим покой.
— Вы можете заверить нас, что миссис Поттер здесь нет и не было?
— Я ни в чем не должен вас заверять. Если хотите, посмотрите сами, но только тихо. И не суйтесь в спальню Джерико!
В душе я уже признал наше поражение. Марсия могла оставить где-нибудь сумочку или перчатки. Хотя бы в ванной. Но Салли вышел оттуда с пустыми руками. Пока я следил за Салли, Бартрэм открыл дверь в спальню.
В комнате было темно. Джерико, укрытый пледом, лежал лицом вниз. Свет, падающий от лампы в гостиной, позволял разглядеть кровавую рану на затылке. Джерико протяжно застонал. Бартрэм прикрыл дверь. Меня прошиб пот. Салли и Поттер смотрели на Бартрэма. Тот пожал плечами.
— Мы вернемся утром, чтобы поговорить с Джерико, — решил прокурор. — Может, Марсия пришла сюда с бутылкой, но покинула дом до вашего приезда. Надеюсь, так оно и было. Мне бы не хотелось арестовать вас за обман сотрудников правоохранительных органов.
— Я возьму ее с собой, — Салли взмахнул бутылкой. — На ней должны быть отпечатки пальцев Марсии. Вот мы и узнаем, побывала она здесь или нет.
— Если у вас нет ордера на обыск, лучше поставьте бутылку туда, где вы ее взяли, — возразил я. — Кстати, разве в полиции не учат, что нельзя брать вещи руками? Теперь на бутылке останутся отпечатки ваших пальцев. И моих тоже, потому что я наливал из нее виски.
— Поставь бутылку, Салли, — Бартрэм холодно улыбнулся. — Извините за беспокойство, мистер Холлэм. Доброй ночи.
Они вышли, я закрыл и запер дверь. Постоял, пока не услышал, как отъехала их машина. Затем поспешил в спальню. Ничего не изменилось. Джерико лежал на животе, укрытый пледом.
— Они уехали.
Он повернулся. Тут я увидел, что лежал он на Марсии, полностью скрывая ее своим огромным телом, прижавшись ртом к ее губам, чтобы заглушить любой звук. Ее глаза так и не открылись. Она что-то промычала во сне.
Джерико встал, стер с губ помаду.
— Ты, однако, не дал им разгуляться. Молодец.
— Они вернутся, — заметил я. — И раньше, чем обещали. На месте Бартрэма я бы заглянул к нам вновь через пять минут. На всякий случай.
Джерико посмотрел на Марсию. Наклонился, осторожно поправил прядь волос, упавшую ей на лоб.
— Логично. Иди его встречать.
У двери я обернулся. Он гладил лоб Марсии. На его бородатой физиономии отражалось любопытство, удивление.
Насчет Бартрэма я не ошибся. Они вернулись через семь минут. В дверь постучали. На этот раз Бартрэм был один, Поттер и Салли остались в машине. Его голодные глаза оглядели гостиную.
— Я потерял портсигар. И подумал, что оставил его в доме.
— Вы не выходили из этой комнаты, — напомнил ему я.
— Правда? — улыбка прокурора стала шире. — Наверное, я выронил его где-то еще. Еще раз доброй ночи, мистер Холлэм.
Хлопнула дверца машины, и три мушкетера укатили. Похоже, до утра мы могли не ждать от них никаких сюрпризов.
Как это ни странно, но муж Марсии не произвел на меня никакого впечатления. Да и произнес-то он от силы две ничего не значащие фразы. Бартрэм и Салли очень хотели найти Марсию. А вот Поттера нисколько не интересовали поиски жены. Он словно находился под гипнозом. Казалось бы, он должен кричать, требовать, чтобы ему вернули жену. Он же просто стоял и слушал, а затем преспокойно ушел. Судьба Марсии не волновала его. Мысли его заняло что-то другое, никак не связанное ни с Марсией, ни с текущими событиями. Я не мог вспомнить, говорил ли Джерико, как отреагировал Джим Поттер на смерть сына. Горожане, наверное, решили, что для него потеря ребенка стала такой же трагедией, как и для Марсии. Джерико, правда, заметил вскользь, что Поттер разъярился, увидев его у себя в доме.
Я налил себе бербона, разбавил водой, закурил. Из спальни вышел Джерико, осторожно закрыл за собой дверь.
— Не так уж много она и выпила, а спит как убитая, — он достал из кармана трубку, избегая моего взгляда.
— Ты лучше подумай о завтрашнем дне. Они вернутся, скорее всего с ордером на обыск. Едва ли судья Уилер откажет им в таком пустячке. И тебе не удастся провести их вновь, Джонни.
Он раскурил трубку.
— Я должен поговорить с ней, когда она протрезвеет. То есть утром. Она не выдержит их напора, Холли. Бартрэм знает, как добиться от нее желаемого. Они будут допрашивать ее до тех пор, пока она не взмолится о глотке спиртного. Ей предложат виски в обмен на признание в убийстве Хилларда. И она согласится, убивала она его или нет. Ее признание решит дело. И никакие наши потуги уже ни к чему не приведут. Мы должны хоть за что-то зацепиться, прежде чем бросить ее волкам, — Джерико подошел к окну, всмотрелся в ночь. — А может, попытаться увезти ее отсюда? А не проехаться ли тебе в город? Заодно узнаешь, как там дела.
— Хорошо.
Он взглянул на часы.
— Аптека, должно быть, еще открыта. Купи мне что-нибудь для головы.
— Что?
— Откуда мне знать? Спроси аптекаря. Он что-нибудь посоветует. Опять же, если тебя остановит полиция, это послужит поводом для твоей поездки.
Вскоре я вырулил на шоссе. И чуть ли не через пару сотен ярдов заметил красный маячок патрульной машины. Стоявший рядом полицейский дал мне знак остановиться.
— Выйдите из машины, — приказал он, молодой, суровый.
Я повиновался. Полицейский осмотрел салон, заглянул за спинку переднего сиденья.
— Ключ от багажника, — он протянул руку.
Открыл багажник, у “корвея” он спереди, захлопнул крышку, отдал мне ключ.
— Можете ехать.
— А в чем, собственно, дело? — я изобразил полное неведение.
Он сухо улыбнулся.
— Ищем одного человека. Обычное дело, — и отошел к своей машине, сел за руль.
Отъезжая, я заметил, что полицейский поднес ко рту микрофон, сообщая обо мне в город. Связь он поддерживал по рации.
До аптеки я добрался без помех. Заплатил шесть долларов за порошок пенициллина и другие лекарства.
— Как мистер Джерико? — спросил аптекарь, получив от меня деньги. В городе меня уже связали с Джерико.
— Он сильно расшибся.
— А не следует ли ему обратиться к доктору?
— Конечно, следует, но я не знаю, как его уговорить, — и я вышел из аптеки со свертком в руках.