Убежать от смерти!
...Игорь, быстрее! - закричал я, увидев, что мой друг и напарник, бежавший впереди меня, начал постепенно замедлять бег и спотыкаться, - быстрее, чёрт побери, иначе нам конец!
Мы неслись сломя голову! Мы перепрыгивали через рытвины и ухабы, продирались сквозь кустарник - мы неслись к спасительному морю или океану, не знаю, и лодке на берегу! Мы неслись к нашей, вытащенной на песчаный берег (подальше от прибоя), «резинке» с пятисильным подвесником!
Мне было тоже очень плохо, настолько плохо, что я почти готов был сдаться на милость аборигенов, но рассказы бывалых охотников и исследователей, которых я наслушался сидя в самолёте местной авиалинии, заставляли меня бежать - спасать свою жизнь бегством!
Пот заливал лицо, волосы, растрепавшись, прилипли к лицу и мешали смотреть! Вещмешок с недостаточно подтянутыми лямками, больно колотил по спине, а ружьё, с каждым затраченным усилием, с каждым преодолённым метром, становилось всё тяжелее и тяжелее. Но я, превозмогая себя, продолжал бежать - мы спасали свои жизни! Спасали жизни - мою, и моего друга, Игоря!
А позади нас разношёрстной толпой человек двадцать-двадцать пять аборигенов: голых, разрисованных, в устрашающих масках на головах, неразборчиво вопя, и размахивая дубинами и суковатыми палками, гнались за нами!
Уже совсем рядом было море и наша лодка. Осталось преодолеть каких-нибудь пятьдесят-шестьдесят метров, но впереди нас ожидало препятствие в виде небольшого обрыва. Раздумывать было некогда - жизнь дороже! И мы, на задницах, подняв тучу пыли и обгоняя небольшие камни и валуны, помчались вниз!
Больно мне было или нет во время скоростного спуска, я не помню. Мне только почему-то хорошо запомнилось, как я, словно плугом, рыл ногами впереди себя землю и подминал кусты. И всё же каким-то образом я умудрился в самом конце спуска пару раз перекувыркнуться через голову.
Поднявшись на ноги, я увидел Игоря. Он пытался тащить лодку к воде.
Хотя в голове ощутимо шумело, и позвякивали колокольчики, я, подобрав ружьё, помчался к нему на помощь. Подбегая, быстро окинул лодку внимательным взглядом: мотор на месте, вёсла в уключинах - значит, на берегу во время нашего такого короткого отсутствия никого не было. Это хорошо, это очень хорошо, промелькнуло в голове. Значит, у нас есть ещё шанс спастись!
И, словно пытаясь охладить мою преждевременную радость, я услышал крики недалёкой погони. Оглянувшись, заметил - преследователи столпились у кромки обрыва!
Игорь, давай, давай, поднатужься! - мысленно подгонял я товарища, сам делая неимоверные усилия - осталось совсем немного пробежать до лодки!
А преследователи уже кубарем скатывались с обрыва...
Ещё немного, ещё чуть-чуть... и лодка оказалась на воде.
Быстро перевалившись через борт, я оказался рядом с мотором.
Игорь, уже по пояс в воде, продолжал толкать лодку подальше от берега, но и преследователи были почти рядом.
- Игорь! Залазь в лодку и на вёсла! - закричал я, продолжая подкачивать бензин.
Дёрнув пару раз шнур кикстартера, я, ожидая, прислушался, но равномерного урчания ожившего мотора, не было - мотор не завёлся! В чём дело! - испугался я, и растерянно взглянул на орудующего вёслами Игоря.
- Ты пробку бензобака, идиот, не отвернул! - заорал он на меня.
Точно! В спешке я совершенно о ней забыл!
Настоящий идиот! - ругнулся я и, отвернув пробку, снова попытался завести двигатель.
Он, словно только этого ему и надо было, лихо взревел!
Чиркая винтом по песчаному дну, вздымая прибрежный ил, лодка, описав крутой вираж и скользнув бортом по телам хватающихся за неё преследователей, рванула в открытое море.
Уфф! - под ровный гул мотора вздохнули мы с Игорем одновременно.
А на берегу, маша дубинками и палками, и что-то крича нам в след, остались раскрашенные и такие страшные, несмотря на свой маленький, метр с кепкой, рост, аборигены.
* * *
Лодка, слегка подпрыгивая на небольших прибойных волнах, неслась и неслась, и вскоре очередной мыс открыл перед нами изумительную картину.
Как странно, ведь только в миле, за мысом, была голая травянистая равнина, а тут на тебе - джунгли, настоящие джунгли! - подумал я восхищённо, позабыв о только что пережитом страхе перед местным населением.
Было от чего прийти в восторг: над нами чистое-чистое, голубое-голубое, небо, а на нём яркое солнце; под днищем лодки зелёная, с голубоватым отливом вода, а впереди - золотая полоса прибрежного песка и изумрудная зелень джунглей! Поневоле заахаешь от восхищения и потеряешь дар речи! И, действительно, мы с Игорем потеряли дар речи от восхищения, мы молчали! Мне кажется, что и двигатель как-то иначе стал работать - тише что ли, мягче, или даже нежнее, вроде как заворковал, честное слово!