Артур же мог думать только о поцелуе. Он жаждал попробовать на вкус эти полные ярко-красные губы, ощутить гладкость кожи, почувствовать языком жар этого великолепного порочного рта.
Однако такой человек, как Торнтон, счел бы подобную просьбу скучной.
- Или нет? – прошептал Торнтон, отстранившись и прервав ласку. На его красивом лице промелькнуло разочарование.
- Да, то есть нет.
Артур чертыхнулся, силясь подобрать слова. Дьявол, как же трудно сосредоточиться с рукой на члене.
Торнтон чуть сжал его, провел кончиками пальцев по всей длине и потер головку.
- Я… Я хочу…
Не смей просить, он сочтет тебя скучным.
Торнтон выгнул бровь, ласково потерся подбородком о щеку Артура, царапая щетиной кожу, и прошептал, обдавая ухо теплым дыханием:
- Мне угадать?
Артур кивнул.
Подмигнув ему, Торнтон тут же опустился на колени и спешно расправился с пуговицами на брюках. Не успел Артур и глазом моргнуть, как подтяжки были спущены, а брюки и кальсоны сдернуты до колен. Одним движением руки Торнтон заправил подол рубашки под жилет. Едва Артур ощутил касание прохладного воздуха на члене, как вокруг основания сомкнулись пальцы, а головку обволокло влажным теплом.
- Ох… проклятье, - с трудом выдохнул Артур, прикрывая глаза от наслаждения.
Ей-богу, этот мужчина знал, что делает. Плотно обхватив ствол губами, он скользил ими вверх-вниз по всей длине, с силой всасывая, приближая оргазм. Прошло больше месяца – черт, да почти два, – с тех пор как Артуру доставляли удовольствие таким образом, и никогда прежде ласки не были столь бесстыдны и развратны.
Торнтон выпустил член изо рта, оставив между губами только головку, и толкнулся кончиком языка в щель на ней, посылая разряд чистого удовольствия до самых яичек. Артур распахнул глаза, колени ослабли, и он изо всех сил вцепился одной рукой в край комода, стараясь устоять на ногах, а второй зарылся в густые мягкие волосы на затылке Торнтона, который довольно застонал и начал сосать в идеальном ритме, неумолимо приближающем развязку.
Напор и грубость движений Торнтона настолько завели Артура, что сдерживаемые эмоции вырвались наружу. Он глухо зарычал и толкнулся бедрами вперед, начиная трахать этот порочный рот. Торнтон убрал руку с основания члена и расслабил горло, позволяя Артуру задавать темп и глубину, не заботясь о собственном удовольствии.
Характерный звук заставил Артура оторвать взгляд от того, как губы Торнтона обхватывают его, а щеки втягиваются при каждом толчке, и посмотреть вниз. Брюки Торнтона были приспущены, и он яростно двигал рукой по собственному члену: головка то появлялась, то исчезала в крепко сжатом кулаке.
Артура накрыло волной острого удовольствия. Ощущения сосредоточились в одной точке: жар рта и давление губ, восхитительное скольжение мокрого языка… А потом мир вокруг взорвался.
Артур сжал зубы, пытаясь удержаться от стона, и кончил в горло Торнтона. Тот даже не попытался отстраниться или возмутиться по поводу полного семени рта. Наоборот, он проглотил все, высасывая последние капли. Ощущения оказались неожиданно острыми, почти невыносимыми. Артур потянул Торнтона за волосы, умоляя остановиться.
- Довольно, - еле выдохнул он.
Раздался влажный хлюпающий звук, а потом Торнтон поднялся на ноги и властно поцеловал Артура. Наконец-то столь желанное и необходимое… Артур смело скользнул языком внутрь, стремясь попробовать каждый миллиметр восхитительного рта. Собственный неповторимый вкус Торнтона, солоноватый от семени и приправленный горечью виски. Вожделение вновь овладело Артуром, он резко дернул Торнтона за волосы, притягивая его ближе, не в силах насытиться им.
Сквозь пелену удовольствия он чувствовал движения руки Торнтона, зажатой меж их телами: быстрые, прерывистые рывки. Торнтон тяжело дышал, обдавая жаром щеку, а затем застыл на мгновение и, глухо застонав Артуру в рот, выплеснулся, забрызгав семенем его член.
Поцелуй стал более нежным и тягучим, контраст мягких губ и колкой щетины успокаивал. Артур выпутал пальцы из шевелюры Торнтона и обхватил ладонями его лицо. Он чувствовал, как напряжение оставляет тело Торнтона, слух ласкали его довольные тихие стоны.
Артур потерялся во времени, целуя Торнтона, впитывая в себя ощущение прижимающегося к нему мужского тела, его вкус и каждый стон.
Наконец Торнтон, прикусив напоследок губу Артура, отстранился. Невозможно быть таким красивым. Полные губы, покрасневшие от поцелуев, растрепанные темные волосы, залитые румянцем щеки - тонкие аристократические черты, жесткие и немного женственные в то же время.
Торнтон вдруг усмехнулся уголком рта, и Артура выгнуло, когда тот непринужденно, с ленцой, провел пальцем по его покрытому каплями спермы члену.
- Полагаю, мне следует об этом позаботиться, - Торнтон присел на корточки и, придерживая Артура за бедра, принялся его вылизывать.
Ощущения от ласкающего чувствительную кожу языка были столь... о, Боже… сбивающими с ног. Другого определения Артуру в голову не пришло: такие завораживающие, роскошные, в высшей степени развратные и эротичные, которые только можно представить.
Кровь устремилась в пах, казалось бы, опустошенные, яички поджались, и все это не укрылось от внимания Торнтона.
- Еще? – едва слышно раздался его голос.
Артур тряхнул головой, разгоняя туман охватившей его похоти.
Еще – что?
Словно отвечая на невысказанный вопрос, головку члена плотно охватили полные губы. Такой соблазн согласиться, позволить текущей по венам жажде заглушить голос разума, поддаться жаркому взгляду, но…
Господи, да он только что приехал. Не прошло и получаса, а Торнтон уже довел его до оргазма. Осознание бесстыдства происходящего охладило не хуже ведра ледяной воды, немедленно разогнав марево вожделения.
Торнтон внимательно и серьезно смотрел на Артура, ожидая ответа, и он с трудом выдержал чересчур проницательный взгляд серых глаз.
- Пожалуй, достаточно. День был слишком длинным, - непринужденно заметил Торнтон, будто они всего лишь пропустили парочку кружек в баре, и Артур не стоял здесь со спущенными до колен штанами.
Словно читая мысли, Торнтон потянулся одеть Артура, но тот решительно накрыл его руки.
- Я вполне справлюсь сам,- пробормотал он.
Торнтон кивнул, выпустив пояс из пальцев. Артур натянул брюки и, повозившись немного, наконец застегнул верхнюю пуговицу. Кальсоны так и остались перекрученными вокруг бедер, рубашка – заткнутой под жилет, но Артура это в настоящий момент заботило меньше всего.
Торнтон невозмутимо и чересчур ловко привел себя в порядок: заправил рубашку, застегнул жилет и одернул сюртук.
- Доброго вечера, Баррингтон. Увидимся на рассвете.
На этом Торнтон откланялся и покинул комнату.
Некоторое время Артур, застыв, смотрел на захлопнувшуюся дверь.
- Что ж, ты хотел забыть Рэндольфа, - напомнил он себе.
Одно слово, произнесенное мягким голосом - и все мысли о бывшем любовнике вылетели у Артура из головы. В памяти не осталось даже воспоминаний о вкусе его поцелуев – они растаяли под напором горячего языка Торнтона. Все исчезло, будто Рэндольфа никогда и не существовало.
Артур тяжело вздохнул и сбросил с плеч коричневый сюртук, а затем и кремовый жилет, до которых у Торнтона не дошли руки.