– Я не хочу больше касаться этой темы. Броди пожал плечами и подавил зевок.
– Как угодно. – Когда они доехали до перекрестка, Броди вытащил из кармана бумажку, прочитал и свернул налево. – Вы можете выполнять роль штурмана? – спросил он, протягивая Эмми листок.
– А вы мне поверите?
– Я просто думаю, что вы устали от этих игр не меньше моего. – Он снова зевнул.
– Вы в порядке, Броди? – обеспокоенно спросила Эмми, заметив, что у него вокруг глаз появились темные круги. – Может быть, я поведу машину?
– Нет, не надо, – сердито буркнул он. – Я прошу вас только подсказывать направление.
– Вы совсем засыпаете, – беспомощно сказала она. Броди не ответил. Тогда она посмотрела в листок. – Здесь все на французском.
– Конечно, потому что писал француз. Разве вас не учили французскому языку в школе?
– Учили, но, похоже, я не могу вспомнить ни одного слова. Так, кажется, нам надо сворачивать здесь.
– Кажется?
– Да, точно. Налево.
– Ну если уж вы уверены… – язвительно обронил Броди.
– Здесь должен быть указатель. – Так и оказалось. Эмми торжествующе хмыкнула.
– Не очень обольщайтесь, Эмми. Нам еще далеко ехать.
– Сколько же? – ехидно спросила она.
– Схема маршрута у вас в руках, выясните это сами. – Он повернулся к ней. – Вы еще не жалеете, что отказались от ланча?
– Мм. Но мы можем остановиться и перекусить в деревне, – предложила она. – Я знаю там одно кафе. Где я оставляла по телефону сообщения для Кита.
– И в ту ночь, когда мы останавливались у меня, вы звонили туда же?
– Только чтобы сказать, что я еду. Не исключено, что он это сообщение и не получил, если не приезжал в деревню. Все равно можно там остановиться и узнать, не оставил ли он что-нибудь для меня.
– Что-то не похож он на пылкого влюбленного, – заметил Броди. Эмми не ответила. – Не тревожьтесь, я не позволю вам умереть с голоду. Я и сам с удовольствием выпил бы чего-нибудь похолоднее. – Он отер лоб рукавом и посмотрел на небо. Оно утратило свою чистую синеву и стало гнетуще сизым.
Дорога шла сначала через холмы, потом спустилась в небольшой лесок, мимо замелькали яркие домики ферм. А на заднем плане возвышалась внушительная и живописная гора Сен-Виктуар.
Было уже за полдень, когда их машина остановилась около кафе на деревенской площади. Они вошли внутрь, в спасительную прохладу, невыразимо приятную после изнуряющей жары. Броди заказал два лимонных сока и большую бутылку минеральной воды.
Эмми предоставила все разговоры вести ему. Она была слишком измучена жарой и дорогой, чтобы думать о Ките.
– Хозяин сейчас попросит свою жену приготовить нам два омлета, – сообщил Броди, присаживаясь к ней за столик.
– Хорошо.
– Фэрфакса не было здесь уже несколько дней.
– Отлично. – Эмми опустила голову на руки. – Боже, какая жара!
– Думаю, собирается гроза. – При этих словах Эмми застонала. Броди усмехнулся. – Только не говорите мне, что боитесь грома.
Она улыбнулась вымученной улыбкой.
– Видите ли, Броди, у меня было множество кошмарных нянек, каждая из которых наградила меня каким-нибудь неврозом. Нет, грома я не боюсь, я боюсь молний. Потому что няня номер шестьсот тридцать два знавала какого-то человека, которого убило молнией.
Броди недоверчиво посмотрел на нее.
– Неплохой сюжетец для сказки перед сном.
– По сравнению с ней Беатрис Поттер[16] была вполне милой женщиной, – улыбнулась Эмми. – Хотя из ее сказок я помню только одну. Про какого-то злого, плохого кролика. В конце концов охотник застрелил его из огромного ружья, так что от кролика остались только усы да хвост.
– Шутите?
– Нет, клянусь. Вообще-то далеко не все ее истории милые и добрые. Вспомните, что случилось с отцом Кролика Петера.
Броди, которого в детстве эти кошмарные истории благополучно миновали, заинтересовался:
– И что же с ним приключилось?
– Его запекли в пирог. Ой, вот и наша еда. – На столике появились омлеты, салат и целая тарелка местных маслин. – Какая красота!
Броди заговорил с хозяином. Эмми, чьи уши наконец немного привыкли к французскому, уловила кое-что из их слов.
– Разве собирается гроза? – спросила она.
– Синоптики предсказывают грозу к вечеру, но он говорит, что они вечно обещают то, что сбывается только через неделю, так что бояться нечего.
– А вы сами что думаете?
– Эмми, я юрист, и предсказание погоды для меня не меньшая загадка, чем гадание по руке. Но думаю, нам все же следует поторопиться. – Броди взял вилку и с аппетитом принялся за омлет. Эмми потянулась за перечницей, но он внезапно перехватил ее руку. – Куда делось ваше обручальное кольцо?
– Его украли вместе с деньгами и блокнотом, – без особого сожаления ответила она.
– Прямо с руки? – недоверчиво спросил Броди и с удивлением обнаружил, как легкая краска медленно заливает ее щеки.
– Нет, оно мне было великовато. И я положила его в карман.
– Вас, наверное, сильно расстроила эта пропажа, – ровным голосом сказал он. – Надо было сразу заявить в полицию, а то теперь ваша страховая компания едва ли станет возмещать ущерб.
– Я не застраховала это кольцо, – пробормотала она.
Впрочем, едва ли страховая компания поверила бы в то, что она хочет застраховать такую безделушку, Подумал Броди. Женщины того круга, к которому относится и Эмеральда Карлайзл, носят бриллианты, стоящие целое состояние. Или для мисс Карлайзл действительно предпочтительнее изумруд?[17] Изумруд в обрамлении бриллиантов. Странно, исчезновение кольца, подаренного Китом Фэрфаксом, ее нисколько не огорчило. А Броди был уверен, что пропажа колечка – каким бы маленьким оно ни было, – подаренного в залог любви, должна была привести ее в отчаяние.
– Вы закончили? Принести что-нибудь еще?
– Нет. Мне нужно немного освежиться; я выйду на минутку.
– Идите, Эмми, но если вы собираетесь снова провернуть свою шутку с побегом, предупреждаю, что в этом случае я немедленно разворачиваюсь и возвращаюсь в Марсель. Кстати, машина заперта, и если вы хотели забрать оттуда вещи, это вам тоже не удастся.
– Я и не собиралась. Нет смысла. Теперь вы все равно знаете, где находится Кит, и доберетесь до него раньше меня. Я проиграла.
Она отвернулась и вышла на улицу. Броди проводил ее изумленным взглядом. Она сдается? Неужели? Он сильно в этом сомневался.
Броди вынул из кармана телефон и набрал номер Марка Рида.
– Больше не нужно вести розыски, Марк. Я знаю, где находится Кит Фэрфакс.
– Это хорошо. Только у меня есть еще одна новость. Его отец, некий француз по фамилии Саварин, внезапно скончался, и юный мистер Фэрфакс получил в наследство его загородный дом в Провансе, винный заводик, оливковую рощу и огромные земляные владения, а также неплохую недвижимость на побережье. Я разговаривал с одним своим корреспондентом, и тот сказал, что в обозримом будущем Фэрфакс возвращаться в Англию не намерен. Наследство пришлось как раз вовремя, потому что ему пора продлевать аренду студии. Броди удивился:
– Почему же он не мог попросить отца о помощи?
– Насколько я понял, они не разговаривали несколько лет. Его отец бросил мать – история довольно обычная, – и когда мать взяла обратно девичью фамилию Фэрфакс, мальчик сделал то же самое.
– Значит, сын отказался признавать отца, но отец, по французским законам, не имел права лишить сына наследства.
– Я понял так. Похоже, теперь Благородный Джералд не будет так возражать против брака дочери. Интересно, почему она ничего не сказала отцу?
– Кто знает? Может быть, хотела, чтобы отец принял ее выбор независимо от того, каков жених. Спасибо за помощь, Марк. Я этого не забуду.