— Смотри, смотри! Вон там… Похоже на папайю…
Крик Агьямана вывел Боафо из оцепенения. Он медленно поднялся, вгляделся в заросли. Правда, похоже…
— Пошли посмотрим, — сказал он и первым ринулся в чащу.
Это и в самом деле была папайя — одно-единственное засохшее деревцо. Наверху висели две круглые зрелые дыньки. Какое-то время ребята стояли в раздумье: как же до них добраться — они на самом верху? Боафо опять было приуныл, но он не успел расстроиться по-настоящему. Агьяман решительно вытащил ржавое свое мачете и пустил в ход. Несколько сильных ударов — и деревцо грохнулось наземь. Боафо не терял времени: бросился подбирать плоды папайи.
Они выгребали маленькие черные зернышки, а уж потом уплетали свежую желтую мякоть, упивались душистым прохладным соком. В этой сухой жаре, в зное нового утомительного дня папайя дала им не только пищу, она утолила жажду. Отдохнув и подкрепившись, друзья продолжали свой путь к городу.
Теперь они были уже в самом сердце леса, в его чащобе. Лес, как и вчера, скрыл от них палящее солнце, сумрак окутал стволы деревьев, гибкие, словно змеи, лианы сплетались над головой. Ребята притихли. Они шли, стараясь ступать легко и бесшумно.
— Тихо! Не двигайся, — шепнул вдруг Боафо и приложил палец к губам.
Агьяман замер на месте. Глубокая, мертвая тишина царила в лесу. Ни звука, ни шороха…
— Ты ничего не слышишь? — шепнул Боафо.
Казалось, вот-вот лопнут барабанные перепонки — так отчаянно вслушивался Агьяман в звенящую тишину. И вот в этой лесной тиши возникли едва слышные звуки — шаги, голоса…
— Да… слышу… — Голос Агьямана дрогнул, на лице был написан страх. — Кто-то приближается, идет прямо к нам. Что же делать? Что делать?
Он оцепенел от ужаса. Даже бежать уже не было сил.
— Это они, служители идола… Это они, жрецы…
Агьяман прижался к Боафо, заглянул ему в лицо. Но на этот раз он не нашел в нем поддержки: Боафо тоже насмерть перепугался. Сердце Агьямана замерло, потом покатилось куда-то вниз. Он схватил своего друга за руку, дернул: надо что-то делать! Боафо медленно повернулся к Агьяману, его неподвижный взгляд был устремлен вдаль.
— Быстро… туда, в кусты… — сказал он хрипло. Казалось, чья-то рука сдавила ему горло.
Боафо подхватил Мпотсе, сжал ему пасть, бросился в густые заросли и замер. Рядом с ним упал на землю Агьяман. Теперь их не было видно.
Голоса и звуки шагов звучали совсем рядом. Целый отряд жрецов подступал все ближе и ближе. Жрецы не пытались скрыть своего присутствия — они негромко переговаривались, окликая друг друга. Это был их лес, незачем было таиться.
Боафо с Агьяманом теснее прижались друг к другу. Оставалось только ждать, и они ждали. Казалось, прошло много-много времени. Наконец из чащи вышел человек, за ним еще и еще… Слезы радости брызнули из глаз Боафо.
— Посмотри! — почему-то шепотом сказал он. — Это же Нана Оту!
— Да, вижу… — так же шепотом откликнулся Боафо.
— Это они за нами! Они нас ищут!
Новые и новые люди появлялись на тропе, их Агьяман не знал, но того, первого, он узнал бы из тысячи… И он бросился к этому человеку, самому сильному, самому могучему из вождей племен, и обнял его колени. А Боафо стоял, окруженный спутниками Наны Оту, и переводил взгляд с одного на другого. Все были вооружены — мачете, копьями, топорами; у одного в руках была здоровенная дубинка, у другого — огромный кол. Горящие факелы в руках говорили о том, что люди готовы искать пропавших и днем и ночью, на открытом месте и в темном лесу. Да, это была настоящая экспедиция.
— О боги! — пришел наконец в себя Нана Оту. — Что вы здесь делаете? Где Опокува? Что случилось? Да знаете ли вы, что попали в запретный лес? Никому не позволено здесь бывать!
Он сыпал вопрос за вопросом, забыв о том, что он вождь и ему надлежит быть сдержанным. И ребята, перебивая друг друга, так же быстро ему отвечали:
— А мы шли к тебе, Нана Оту…
— Опокуву схватили жрецы…
— Они держат ее взаперти…
— Они живут там, в долине, за холмами, — мы их нашли… И Опокуву тоже…
— Значит, ее схватили? — переспросил Нана Оту, и мальчишки закивали изо всех сил.
— Но что случилось? — продолжал он. — Зачем вы вообще пришли сюда, мальчики?
И Боафо сказал:
— Мы искали твоего ягненка, Нана.
— Но я отдал его духам предков, — медленно произнес Нана Оту, и лицо его на миг затуманилось скрытой печалью. — Жрец сказал, ягненок, уже там, за гранью нашей жизни, на небесах…
— А мы не поверили! — горячо воскликнул Боафо. — И теперь не верим: они все обманщики! Они всех обманывают!