Выбрать главу

под тяжестью воспоминания о ней. Я сокращу свой рассказ, опустив

подробности сцены, по сей день терзающей мое сердце. Письма были от его матери.

Она писала, что его отъезд в Англию был облегчен для нее тем, что давал ей

давно желаемую возможность открыть ему тайну, которую стыд долго

заставлял скрывать. И далее она поведала о событиях своей жизни, и рассказ этот

решил нашу судьбу и убедил меня, что мы дети одних родителей. Ужасное

открытие! Я опущу те подробности, что вам уже известны. Упомяну лишь,

что, вынудив мою мать покинуть дом лорда Скрупа, деспотическая родня

отправила ее под присмотром дяди в Вест-Индию, где у него было имение. Во

время путешествия она обнаружила, что вновь готовится стать матерью. Ее

родич, крайне этим раздосадованный, всячески склонял ее выйти замуж за

мистера Колвилла (дворянина, чье имение граничило с его собственным и

который был пассажиром на том же корабле), скрыв от него подробности

своего положения. Притесняемая и измученная, она приняла решение при первой

же возможности во всем открыться мистеру Колвиллу. Его неотступное

ухаживание вскоре предоставило ей такую возможность, которой она и

воспользовалась без промедления. Мистер Колвилл, как только оправился от

изумления, тотчас заверил ее, что она никогда не раскается в том великодушии, с

каким положилась на его честь и которое он особенно оценил в сравнении с

низким обманом, задуманным его другом. Он признался, что сердечно

расположен к ней и, если только она не станет питать необоснованных надежд заоо-

лучить его состояние, готов немедленно жениться на ней, не претендуя ни на

какие права, даваемые браком, кроме права освободить ее от тирании семьи

и в дальнейшем обеспечить ее ребенка так, как обеспечил бы своего

собственного. Измученная суровым обращением с нею тех, кому прежде всего

надлежало щадить ее, понимая, что незнакомый человек, который мог говорить с

нею столь великодушно, способен одарить ее счастьем — большим, чем

теперь она осмеливалась бы ожидать, моя мать попросила дать ей время

обдумать его предложение, и это время было ей предоставлено. В последовавшие

за тем дни она пришла к решению обрести возможность удержать при себе

хотя бы одного из своих детей, согласившись на предложение мистера Кол-

вилла. Их обвенчал на корабле святой отец, который, по желанию мистера

Колвилла, объявил, что поженил их еще два месяца тому назад в Лондоне, но

скрывал это по причинам, касающимся друзей молодой особы. Ее дядя, не

подозревавший об их чистосердечном объяснении, был поражен тем, что ей

удалось вынудить у мистера Колвилла согласие на это, но так как власть его над

племянницей окончилась, когда она исполнила его волю, он выразил

чрезвычайное удовлетворение и предложил новобрачным дорогие подарки. Мистер

Колвилл, чье прямодушие было возмущено его низостью, с презрением

отверг эту жалкую компенсацию за обман, который мог оказаться роковым для

его счастья и благополучия, а также не оставил у своего бывшего друга

сомнений в том, что осведомлен о его замысле. Изобразив в ярких красках всю

постыдность его поведения, мистер Колвилл по прибытии на Ямайку тотчас

увез молодую жену в свое имение, не снизойдя до того, чтобы проститься с ее

родственником.

«Здесь, сын мой, — продолжала она свой рассказ, — я подарила тебе жизнь,

и здесь я впервые познала счастье. Добротой и щедростью, которые мистер

Колвилл проявлял к тебе, и вниманием, которым неустанно окружал меня,

он заслужил и обрел мою любовь. Казалось, искренность моего поведения

искупила мои ошибки, и могу сказать не кривя душой, что всякий раз, видя, как

он ласкает тебя, я страстно жалела о том, что тебе не принадлежит по праву

то имя, которое ты носил по его доброте. Ты рос, а я так никогда более и не

слыхала о твоем настоящем отце и, не желая ранить сердце мужа, обходила

эту тему молчанием и словно не вспоминала о том, что такой человек когда-

либо существовал. Не могу сказать, что я никогда о нем не думала: природа

научила тебя напоминать мне о твоем отце тысячью безыскусных жестов. Со

временем я подарила тебе двух сестер и брата, чья судьба тебе, без сомнения,

памятна. Всю их жизнь между мистером Колвиллом и мною продолжалась

молчаливая борьба великодуший: я всегда стремилась убедить его, что тебе,