я поселюсь вместе с Эллинор. Он менее полагался на благосклонность
Елизаветы, чем на свою правоту перед законом, и отнюдь не намеревался
уклониться от суда, на котором, как он был уверен, невиновность его обнаружится со
всей очевидностью. Он, однако, жалел о необходимости убедить королеву в
том, что обманул ее доверие ради самой недостойной из женщин.
С его отъездом для меня началась жизнь в миру. До сих пор я скорее
глядела на мир, чем жила в нем. Теперь я почувствовала все его тревоги, все
мучительные последствия его нежнейших уз. Поведать ли вам, сударыня, все,
что происходило в сердце моем? Несмотря на полученное мною
доказательство его безграничной любви, я не могла убедить себя в том, что лорд Лей-
стер вернется. Если королева, видя, что он вновь свободен, научившись —
утратив — ценить его, решится взять его в супруги, как может соперничать с
королевской короной бедная девушка, уже принадлежащая ему, оставленная
им в уединении, куда даже весть о его неверности дойдет нескоро? Где может
она надеяться найти справедливость, если повелительница, призванная
блюсти справедливость, сочтет выгодным для себя признать ее неправой? Вся во
власти этого грозного призрака, я несколько дней кряду предавалась
отчаянию столь же безумному, сколь и моя любовь. Эта фантазия сменилась
другой, не менее мучительной. Что, если благосклонность к нему королевы
угасла в его отсутствие, что, если, оскорбленная неповиновением и причиной
этого неповиновения, она примкнула к его недругам? Меня более убеждал он
сам, чем его доказательства, и я опасалась, что он может быть осужден как
преступник, будучи на самом деле жертвой преступления.
Одно из этих предположений было несправедливо по отношению к
королеве, другое — к моему дорогому мужу, и отец Энтони рассеял оба, принеся
мне несколько писем. Я с радостью узнала, что королева приняла лорда Лей-
стера благожелательно, что семейство Линерик, убедившись в его
невиновности, не пожелало вызывать его в суд, дабы он не оказался вынужден сделать
публичным достоянием позорный замысел своей покойной жены. И теперь
ему надлежало соблюдать осторожность лишь в одном: скрывать нынешний
брак более тщательно, чем предыдущий. Поэтому ему придется на некоторое
время отложить встречу со мной — его немедленный отъезд побудил бы
любопытных доискиваться причины.
Мои сомнения исчезли при этих доказательствах его заботы и внимания.
Теперь мне надо было только преодолеть невольную ненависть, возникшую
во мне к нашему Убежищу. Я бродила по его комнатам, нигде не находя себе
покоя. Мыслями я следовала за своим возлюбленным к королевскому двору,
и уединение и тишина, в которых я жила, становились мне все более
отвратительны. Я дивилась самообладанию сестры и завидовала ее спокойствию,
которого я, даже если бы мне было дано вернуться в незамужнее состояние, не
сумела бы вновь обрести.
Наконец настал счастливый час, когда я должна была покинуть свое
уединенное жилище. Лорд Лейстер составил план вместе со мной. В тайну были
посвящены только Ле Валь и еще один слуга. Для всех остальных мы были
две молодые девицы, получившие образование в монастыре, которые, не
чувствуя призвания к монашеству, с согласия и позволения своих друзей,
приехали в замок, чтобы украсить одинокий досуг лорда Лейстера своими музыкаль-
ными талантами. Такой рассказ был бы не лишен достоверности, так как у
меня был прекрасный голос и благодаря стараниям и вкусу миссис Марлоу я
научилась в совершенстве владеть им. Эллинор была лишена этого дара, но она
с таким тонким изяществом играла на лютне, что в наших музыкальных
занятиях мы стали необходимы друг другу. Никогда я не пела так хорошо, как в ее
сопровождении, а она привыкла настраивать лютню по моему голосу, поэтому,
музицируя в одиночку, каждая из нас ощущала неполноту удовольствия.
Любовь лорда Лейстера к музыке, знатоком и ценителем которой он был,
сообщала всему замыслу полное правдоподобие. Некогда он заплатил
значительную сумму за то, чтобы обучить этому искусству двух дочерей своего
управляющего, и молодые женщины привыкли к мысли, что их число со временем
увеличится. Время, которое Ле Валь провел в Убежище, готовя наш отъезд,
казалось вполне достаточным для поездки в монастырь и обратно. Лорд Лей-