— Это ее дело, если и когда она посчитает нужным, расскажет сама. Я обещала молчать, а к обещаниям отношусь серьезно.
— Надо запомнить, — пробормотал он. — Если Джесси расследует нечто угрожающее убийце, тогда она в смертельной опасности.
— Думаешь, я не понимаю? Но обещание не нарушу. Потому что если ты ошибаешься, а у тебя нет доказательств обратного, тогда мой рассказ может разрушить то маленькое доверие, что существует между нами.
Наварро не стал напоминать, к чему может привести ее обещание. Судя по опыту, семья означает осложнения и нелогичные, основанные на эмоциях решения, а он знал, что лучше не тратить время на распутывание ситуации.
— Болит голова?
Он посмотрел на Эмму, нахмурился, затем понял, что делает, и прекратил тереть висок. Поскольку они были одни в маленькой гостиной, он проговорил:
— Экстрасенсы часто чувствительны к ураганам. Вся эта электромагнитная энергия. Она по-разному влияет на нас, но практически всегда притупляет способности, а в моем случае еще и награждает головной болью. Доходит даже до мигрени.
— Может, полежишь в темной комнате? Тебе полегчает? — предложила она.
Интересно, это беспокойство за него или просто желание избавиться от его общества? Ему казалось, что второе.
— Не поможет, — быстро проговорил Наварро.
— Таблетки?
— На эту боль ничего не может повлиять, кроме окончания урагана.
Загремел гром и Наварро скривился.
Эмма решила, что беседа поможет ей отвлечься от беспокойства за сестру, а ему — от головной боли:
— Ты упомянул, что обладаешь способностями не так давно. Они не врожденные?
— Нет.
— Думаю, с Джесси так же. По крайней мере, она не проявляла их до смерти матери.
— Она была близка с ней?
Эмма задумалась, затем кивнула.
— Да. Никто из нас не был близок с отцом, а я была… одиночкой, была счастлива наедине с собой. Думаю, Джесси была ближе с матерью. И она старше меня на два года, поэтому, вероятно, смерть матери переживала тяжелей. — Эмма почувствовала душевную боль при этих словах, понимая, что должна была знать, а не просто догадываться о чувствах сестры при потере матери.
Они никогда не обсуждали это.
Наварро кивнул.
— Это потрясение вполне могло пробудить ее латентные способности.
— Латентные?
Он откинул притворство и потер оба виска, но ответил, потому что разговор не усиливал головную боль.
— Некоторые люди и даже некоторые ученые, работающие с нами, полагают, что мы все рождаемся со скрытыми способностями. Мы просто не нуждаемся в них или не происходит ничего, что могло бы активировать их.
— А шок или травмы способны на это?
— Очень часто — да. Физическая, эмоциональная или психологическая травма. Смерть близких часто служит эмоциональным спусковым крючком. Для Джесси запустить спусковой механизм могла, вероятно, именно потеря мамы.
— А для тебя? — спросила Эмма, не сумев побороть любопытство.
— Меня подстрелили, — сухо ответил он. — Прямо в голову.
— Что ты здесь делаешь? — спросил Сэм Конвей, владелец и редактор «Дейли Леджер» — единственной газеты в Бэррон-Холлоу. Он стоял на пороге кабинета Нелли Холт и, нахмурившись, смотрел на нее.
— Я знаю, что ты приходишь и уходишь, когда захочешь, но не думаю, что хоть раз видел тебя здесь в пятницу вечером.
Нелли переждала громкий раскат грома и ответила:
— Посмотри на улицу, там льет как из ведра. У Вика много дел, а мне стало скучно дома, и я решила, что могу вернуться и поработать.
Начальник поднял бровь и ответил:
— Не знал, что ты над чем-то работаешь.
— Ничего особенного, — сухо ответила она. — Всего несколько вопросов и кое-какое подозрение.
Голос Конвея стал настороженным:
— Прошлый раз, когда у тебя появилось подозрение, меня едва не засудили.
— Разве моя вина, что член городской комиссии, имея конфликт интересов, не взял самоотвод при важном голосовании?
— Нет, но ты виновата в том, что его поймали.
— Да, — улыбнулась Нелли.
— Так что на этот раз? — вздохнул Конвей. — Подозрение?
— Джесси Рейберн.
— А что с ней?
Нелли жестом указала на компьютер
— Я исследовала последние пятнадцать лет из жизни Джесси, после ее отъезда.
Конвей наклонился к косяку двери и сложил руки на груди, решив не спрашивать, зачем она это делала. У Нелли была догадка, а этого для нее достаточно.
— И?
— И она чертовски хорошо скрывалась. Насколько могу судить, у нее не было работы, счетов в банке, дома или квартиры и минимум десять лет она не платила налоги. Джесси Рейберн либо была за решеткой, либо жила под чужим именем.