Мужчина слонялся по комнате, массируя пальцами переносицу и не обращая внимания на двух парней сидящих за столом в углу комнаты.
Вся неделя шла наперекосяк. Столько проблем у него ни разу за период продолжительностью почти в три десятка лет. Да, он постоянно сталкивался со смертью, но чтобы столько и сразу, он встречал, может быть, только однажды, когда произошёл «Удар». Сейчас жертв, конечно же, было меньше, но тогда население составляло миллионы, а сейчас – чуть больше шести тысяч. И теперь соответственно масштаб был другой. За последнюю неделю убежище потеряло шестнадцать человек. Шестнадцать лучших человек: охотников, искателей и даже, чёрт побери, бойцов местной службы безопасности. Николай не знал, что с этим делать. Ему было бы значительно проще, если хотя бы половина из них умерла естественной смертью или погибла от лап диких зверей или каких-нибудь мутантов. Но нет, все погибли от руки человека, и что самое ужасное от руки одного единственного человека. И от руки не какого-то психа, а от руки того кому Згировский доверял как самому себе. Он не выдержал. Со всей силой ударил кулаком в старый трухлявый шкаф, который от удара чуть не рассыпался.
- Да объясните же мне наконец, почему так произошло! – срываясь в крик, обратился он к сидящим за столом.
Парни виновато опустили к полу глаза.
- Ну? Что молчите?! Скажите хоть что-нибудь?
Парень, сидящий ближе к начальнику, поднял голову.
-У меня не было другого выбора, - тихо произнёс Роман.
Впервые за многие годы после Последней войны весна наступила рано, уже в марте. Многие из жителей убежища уже успели забыть те времена, когда это было нормой вещей. Все привыкли к долгой постъядерной зиме, которая заканчивалась хорошо, если в июне. Так что эта весна вселяла в людей надежду и нагоняла ностальгию.
Приход весны давал возможность начать хоть какую-то хозяйственную деятельность на поверхности. Уже в апреле солнце хорошо прогрело землю, так что можно было приступать к посадке картофеля на земельных участках возле убежища. Количество выходящих на поверхности в это время увеличивалось, да и ограничение на одну вылазку в месяц снималось, разрешая целых три выхода на поверхность. Картофельная плантация, конечно же не могла полностью обеспечить население убежища едой, не позволяли площади и качество местной земли. Но всё-таки в лучшие годы урожай составлял третью часть всей провизии, которая была в убежище. Её было мало, но это было хоть что-то.
Весной увеличивали свою активность и рыбаки. Начинался нерест рыбы. И поэтому улов был довольно крупным. Не отставали и охотники. Хоть и выслеживать добычу сейчас было значительно хуже, чем зимой, но по крайней мере отсутствие снега по колено давало возможность ходить дальше и быстрее, да и ночь наступала значительно позже.
Это было лучшее время для Романа. Он любил прогуляться по весеннему лесу, особенно с винтовкой наперевес. Да и после тяжёлой зимы и всех проблем, которые у него были, охота была лучшей разрядкой. Давала возможность собраться с мыслями, всё проанализировать, принять правильные решения, и даже просто выпустить пар.
В первую же мартовскую охоту Роман вновь подтвердил звание одного из лучших охотников убежища, в одиночку уложив целое стадо диких кабанов. Большим минусом этого было то, что совершая уже третий многокилометровый рейс к убежищу с тушей кабана, он начал жалеть о том, что так разошёлся на охоте.
Два месяца ознаменовались для Романа плодотворной работой, столько добычи не приносил ещё никто. Парень всех удивлял и пугал одновременно. В поисках добычи он заходил в такие места, в которые бывалые охотники и на танке не рискнули бы ходить, уж слишком опасные твари там обитали. А он как специально ходил туда, словно смерти искал.
Его мать начала побаиваться того, не являются ли его похождения, продолжением его зимней попытки покончить с собой. Но он постоянно возвращался целым и невредимым, показывая всем своим видом «не дождётесь!». Хотя в опасения матери была крупица истины. Всё свою экстремальную охоту Роман вёл только для того, что бы ощутить, как адреналин попадает в кровь, как сердце начинает учащённо биться, как тело выжимает из себя по максимуму возможностей. Он ловил от этого кайф.