Свид.: Она сказала, все говорят, что Ющинского убили евреи, а я знаю, кто убил.
Прокурор: Значит, убили мужчина и женщина, которые везли труп на извозчике...
Турасович: Она так и говорила, что по совету доктора они везли больного мальчика в мешке... Вас не удивил такой врачебный совет – везти больного мальчика в мешке?
Свид.: Я считал себя обязанным {134} передать то, что слышал, не вдаваясь в критику слов...
Шмаков: ...Кто еще был с вами в гостинице? Сотрудники "Киевской Мысли"?
Свид.: Был Выгранов и Вера Чеберяк[ова].
Шмаков: А Бразуль-Брушковский был?
Свид.: Был.
Шмаков: А Яблоновский был?
Свид.: Был...
Председатель: Вы пришли для того, чтобы потом об услышанном писать в газете?
Свид.: Да!..
{135} ...Председатель: Скажите, откуда вы узнали, что Чеберяк[ова] и другие лица, на которые вы ранее указывали, соберутся в ресторане "Роотса".
Свид.: Об этом мне говорил Бразуль-Брушковский...
Прокурор: Скажите, какое впечатление производил на вас рассказ, который вела Чеберякова...
Свид.: Он на меня производил впечатление достоверного...
Прокурор: А она была выпивши, или была совсем трезвая?
Свид.: Насколько я помню, она вина не пила... Может быть ее и угощали, но она ничего не ела, она была очень подозрительна и боялась, чтобы ей чего-нибудь не подсыпали, она никому не верила.
Прокурор: Даже сотруднику "Киевской Мысли"? Я больше вопросов не имею!..
{136} ... Замысловский: Почему же ее пригласили не в редакцию "Киевской Мысли", где много комнат?
Свид.: Потому, что это дело не редакции "Киевской Мысли", а дело Бразуля, он интересовался им...
{137} ...
Показание свидетельницы Клейман
...Свидетельница едва слышно рассказывает то, что передавала прачка Симоненко.
Председатель: Говорила ли прачка о том, что извозчик видел, как потащили мешок к пещере?
Свид.: Говорила, что когда он вернулся, что они тащили мешок, но куда – неизвестно.
Прокурор: Вы, свидетельница – еврейка?
Свид.: Да.
Прокурор: Прачка... сама пришла и рассказала это, или вы ее расспрашивали?
Свид.: ...Я никаких вопросов ей не задавала, а когда она пила кофе, она сама рассказывала.
Прокурор: ...Как же из ее слов выходило, что она сама все это видела: и как извозчика нанимали, и как извозчик стащил мешок?
Свид.: Она говорила, что это ей известно... В то время, как она рассказывала, Ордынский сидел у меня в столовой...
Прокурор: Значит, он слушал из-за двери, то есть подслушивал, а не то, чтобы вы вместе с ним вошли в кухню и разговаривали [с прачкой]?.. Вы говорите, что он сидел в столовой, а вы говорили с прачкой на кухне?.. Она вам рассказывала один раз?
Свид.: Один раз.
Прокурор: И тут, как раз подошел Ордынский?
Свид.: Нет... она говорила об этом много раз...
Шмаков: А не говорила она, отчего родные убили мальчика?
Свид.: Оттого, что хотели получить 300 рублей.
Шмаков: Значит убили из-за 300 рублей? А вы не расспрашивали ее, как извозчик решился так далеко везти мальчика в мешке?
Свид.: Я никаких вопросов не задавала...
Шмаков: А вы ее не спрашивали, откуда она это знает?
Свид.: Она говорила, что знает хорошо семью [Приходько].
Шмаков: Относительно того, откуда она узнала, что убили на Слободке, затем повезли на извозчике [на Лукьяновку, за 8 верст от Слободки. – И.Г.]. Откуда она знает это?
Свид.: Я не расспрашивала...
Прокурор: Скажите, пожалуйста, не говорила ли Симоненкова впоследствии, что Федор Нежинский мог совершить это убийство, потому что он одно время работал на карьерах на Лукьяновке, и потому хорошо знаком с местностью, вследствие {138} чего ему не составило бы никакого труда укрыть труп в пещере? Не говорила ли она, что именно он совершил это преступление?
Свид.: Она говорила: отчим, мать и брат [матери]...
[Опущены показания соседей, Наконечного, показание Дуни Наконечной. – Ред.] [35]
{156} ...Показание Симоненко [прачки]
...Однажды, когда я шла гулять по улице, то услышала, что родственники убили ребенка, повезли в мешке. А затем приходит один господин [к Клейман] и читает газету про убийство. А когда я пришла на работу [к Клейман], то я и рассказала то, что слышала, что говорили...
Прокурор: ...Она стала вас расспрашивать и вы эту базарную сплетню рассказали ей. ...Господин, который вас расспрашивал, он был еврей?
Свид.: Да...
Председатель: Вы знакомы с Приходько?
Свид.: Я ее не знаю.
Шмаков: Вы не говорили, что знаете их 12 лет?
Свид.: Откуда мне их знать?
Григорович-Барский: Андрюшу Ющинского вы знали раньше?
Свид.: Я видела его всего один раз. Мать моя жила 12 лет на квартире [в том же доме. – И.Г.], и я видела, как он играл во дворе, когда приезжала к матери. А после его погребения, месяцев 5-6 спустя мне сказали, что это и был тот мальчик, которого убили...
{157} Председатель: Но вы его не знали?
Свид.: Я даже не знала, чей это мальчик, не знала фамилии... А уже потом мама мне сказала, что это тот мальчик, который играл у нас во дворе.
Турасович: Не говорили ли вы г-же Клейман, что семья Приходько – преступная?
Председатель: Ведь она уже сказала, что ничего подобного не говорила, что Приходько она не знает, и что только передавала базарные слухи [36].
[Опущены показания соседей. – Ред.]
{161} ... Пятый день 29 сентября 1913 г.
...Показание свид. Добжанского
Председатель: Что вы знаете по этому делу?
Свидетель: Я знаю, что 19 марта ко мне [в пивную] пришел Федор Нежинский. Все пальто у него было в глине... Это было в субботу. Я содержатель пивной...
{162} ...Грузенберг: ...Выясните, пожалуйста, что говорила Наталья [Ющинская] по поводу пропажи мальчика, когда она убедилась, что он убит?..
Свид.: Это было так. В 7 часов вечера, когда не было еще никаких гостей, мы пошли туда. Мать плакала, приходит тетка и говорит, так, вообще, говорит, что пускай никто ни на кого не думает, убили мальчика никто, как свои...
Грузенберг: А про евреев разговора никакого не было?
Свид.: Нет, про евреев не было, Боже сохрани...
Прокурор: А Выгранова вы знаете?
Свид.: Да, хорошо знаю [37]...
{163} ...Председатель: ...Вы показывали на предварительном следствии относительно глины на платье Федора Нежинского. На вопрос следователя, – был ли запачкан костюм его в глине? – вы сказали, – «я тогда не заметил»...
Свид.: Я знаю, что он был в глине.
Председатель: Разъясните суду, почему вы, когда 17 июля 1911 г. вас спросил следователь, – был ли выпачкан в глине костюм Федора Нежинского? – сказали – я не видел, а теперь заявляете, что знаете. Это было 2½ года назад?
Свид.: Да, я знаю...
Турасович: А вы Шнеерсона [подельник Бейлиса из династии Любавичских цадиков. – Ред.] знали?
Свид.: Знал... Это мой сосед, я у него покупал сено.
Прокурор: А Шнеерсон имел право жительства?
Свид.: Да, он мне говорил, что имел.
Прокурор: Так это вы с его слов знаете?
Свид.: Да...
Шмаков: А не говорил ли он, что он цадик, или что он проживает у цадика?
Свид.: Нет.
Шмаков: Или что его брат цадик?
35
В целом допрос свидетелей дал очень ценный материал, установив, что злодейски замученный Андрюша Ющинский был хорошим, добросовестным мальчиком, а его мать и родственники были потрясены вестью об его исчезновении и приняли с огорчением и душевной болью известие об его мученической кончине. Но находившаяся в еврейских руках печать позволила себе выставлять родную мать виновницей ужасной смерти сына. –
36
Показания Ордынского и Клейман представляют собой явное лжесвидетельство, без труда разоблаченное. Русское законодательство, вообще говоря, за это строго наказывало, и в ходе данного процесса придется неоднократно удивляться либерализму суда, не нашедшего ни в одном случае нужным привлечь к уголовной ответственности многочисленных "свидетелей" с еврейской стороны, дававших в деле Бейлиса ложные показания. –
37
Добжанский снова, видимо, по инерции, поддержал уже опровергнутую версию об убийстве Андрея Ющинского родственниками, причем сославшись на слова покойной тетки убитого, которая, конечно, ни разъяснить, ни опровергнуть этой ссылки на нее не может. Прокурор Виппер очень уместно установил знакомство Добжанского с сыщиком Выграновым, о связи которого с "заинтересованной стороной" мы уже знаем. –