Свид.: Нет, я остался продолжать розыски... с полковником Ивановым...
Прокурор: ...Вам удалось установить, что отец покойного выбыл на Дальний Восток, и что туда же выбыл один из евреев, который затем вернувшийся оттуда и обещал показать его мальчику Ющинскому. Как это установилось?
Свид.: Мальчик тяготился положением незаконнорожденного и старался найти своего отца...
Прокурор: Значит он хотел видеть своего отца?
Свид.: Да. Один служащий, живущий на заводе Зайцева и служивший на Дальнем Востоке вместе с отцом, обещал ему указать отца...
Прокурор: Кто это обещал показать?
Свид.: Некто Павел.
Прокурор: Может быть не Павел, а Файвель?
Свид.: Дети называли его Павлом. Затем стали поступать такие сведения, что покойный Ющинский имел среди своих друзей много евреев, и что одна женщина, жившая рядом с этим евреем, может указать, что в день исчезновения мальчика, в день ухода его из Слободки, видели его с одним человеком. Разыскивая эту женщину, я встретил ее дочь, которая мне сказала, что, служа у домоправительницы Ларионовой, она {279} узнала, что в той же квартире живет подозрительный еврей, и что у этого еврея собирается кагал. Сначала эти собрания были на религиозной почве. Эта домовладелица не раз выгоняла их... Мальчик [Ющинский] бывал у евреев, дружил с еврейскими мальчиками и со стариком... Тартаковским... Он удушился в своей квартире... Жена Арендаря рассказывала, что Тартаковский любил мальчика, и когда узнал про его исчезновение, очень волновался. Он привык к нему, как к своему [60].
Прокурор: Часто бывал Ющинский у него?
Свид.: Ежедневно бывал...
Прокурор: Задолго до смерти перестал бывать?
Свид.: Перед последним днем был у Тартаковского.
Прокурор: Так это вам жена Арендаря рассказывала?
Свид.: Да...
Прокурор: ...Вы установили, что мальчик Ющинский бывал почти ежедневно у Арендаря, где проживал Тартаковский. Они жили недалеко от дома Ющинского?
Свид.: Через 5–6 домов.
Прокурор: Потом вы установили, что покойный Ющинский хотел видеть своего отца, и что бывший на Дальнем Востоке какой-то Павел обещал ему показать его отца?
Свид.: Да.
Прокурор: Вам самому не удалось установить, кто этот Павел?..
Свид.: ...Когда собирались в доме этого домовладельца, то дети играли на улице – дети Арендарь, Калиновский и Ющинский – и Андрюша сказал: что «вот этот дядя Павел покажет мне моего отца»... По описанию примет это был [Файвель] Шнеерсон, бывал у евреев, которые собирались в доме Ларионова...
Прокурор: ...Павел, вы говорите, несомненно Шнеерсон?
Свид.: Да.
Прокурор: По поводу Тартаковского, не выяснилось ли так, что жена Арендаря говорила вам, что боялись, что будто бы Тартаковский что-нибудь может наболтать лишнего?
Свид.: Сама Арендарь говорила, что Тартаковский после смерти Ющинского был ненормален. И, когда возвращался из города, то не попадал к себе, а попадал к резнику...
Председатель: Где прописан был Шнеерсон?
Свид.: На заводе Зайцева.
Председатель: С 12 [марта] по 6 апреля?
Свид.: Да.
Председатель: А Тартаковский?
Свид.: На Слободке, в квартире Арендаря, причем Шнеерсон исчез в то же самое время, как и Тартаковский со Слободки.
Прокурор: Установлено ли было, что Шнеерсон бывал в Слободке? Мог ли он быть знаком с Арендарями, это было установлено?
Свид.: Да, было...
{280} ...Прокурор: Вы говорили, что Федор Нежинский, дядя покойного Ющинского, просил поместить его на завод Зайцева... и говорил, что поможет установить, кто убийца, и разузнать, кто видел в последний раз Ющинского. Федор Нежинский при вас обращался с этим предложением к Красовскому? Может быть, Красовский сам просил его об этом, или заставлял участвовать в розысках?
Свид.: Нет.
Прокурор: Так что, это были добровольные розыски. Но в то же время, вам известно, что Красовский посадил под стражу Нежинского и держал его?
Свид.: Это было после того, как Красовский побывал на заводе Зайцева и вынес убеждение, что убийство не могло быть совершено евреями. Тогда и были направлены розыски на родственников Ющинского, против Нежинского и других...
Прокурор: Вам удалось установить, что Красовский не только работает внутри завода, по обязанностям розыска, но и бывает у Дубовика?
Свид.: Сначала начались розыски от Дубовика, а затем дошли до других...
Прокурор: А вам не казалось ли странным, что Красовский, когда поработает внутри завода и поговорит с Дубовиком, переносит все на Слободку? Не казалось ли вам странным, что когда был обыск и арест Бейлиса, Шнеерсон бежал с квартиры?
Свид.: Как же, они должны были быть вместе задержаны.
Прокурор: Вместе, но он исчез?
Свид.: Да.
Прокурор: Из этого вы сделали вывод, что он был поставлен в известность относительно ареста?
Свид.: Сам Красовский говорил о неудачности ареста и обыска в квартире Бейлиса...
Прокурор: А вы не помните такого случая, что Выгранов заявлял: «вот вы работаете, а мы это преступление раскроем». Мы, то есть Выгранов и Красовский.
Свид.: Помню. И потом через день или два теща Красовского в моей квартире говорила: «Постарайтесь лучше прекратить розыски». В присутствии посторонних говорила...
Прокурор: Расскажите нам историю с прутиками, кто эту историю пустил?..
Свид.: Эта версия была у Мищука, и, как неправильная, заглохла. Затем вторая версия появилась у Красовского {281} дня через 4–5 после того, как был задержан Бейлис...
Прокурор: ...В чем состояла эта версия?
Свид.: Состояла в том, что в этот самый день, когда мальчик был на Лукьяновке, часов в 9–10 утра мальчики отправились...
Председатель: Какие мальчики?
Свид.: Ющинский, Чеберяк[ов] и с ними еще третий.
Председатель: Который не обнаружен?
Свид.: Да, его и сейчас нет. Мальчики отправились вырезать себе по прутику, причем у Ющинского был лучше прутик, чем у других. Чеберяк[ов] хотел от него прутик взять, Ющинский не давал. Они поспорили, причем Ющинский сказал: если отнимешь от меня прутик, я скажу, что твоя мать краденым торгует. Женя побежал к матери и будто мать тотчас же услала его с остальными детьми к своим родственникам. Через час зашел к ним Ющинский, тут его уже поджидали, схватили и закололи... Расспрашивали всех детей, но этих сведений… не было...
Прокурор: Значит, выходит так: материал о прутиках был добыт Мищуком, материал неизвестно из какого источника. Вы говорите от третьего мальчика?
Свид.: Да. Этого третьего мальчика искали, но не нашли.
Прокурор: Одним словом, материал от Мищука. Затем этот материал был отброшен как мало правдоподобный, но потом, после ареста Бейлиса, он всплыл опять. Третьего мальчика, который поддерживал эту легенду, разыскивали, но не нашли?
Свид.: Да...
Шмаков: Какой общий вывод вы сделали из этого?..
Свид.: Я понял, что мальчика задержал Бейлис, повел к печи, а куда делся мальчик я не представляю себе...
Шмаков: А не знаете ли, при каких обстоятельствах Шнеерсон хотел бежать [с квартиры Бейлиса]?
Свид.: Шнеерсон был предупрежден, он был сотрудник [61].
Шмаков: Какой сотрудник?
Свид.: Частное лицо, которое дает известные сведения... При мне Бразуль-Брушковский говорил, что Николай Александрович очень многого не разумеет в этом деле.
60
Из Представления Товарища Прокурора А. Карбовского Прокурору Киевского Окружного Суда: «Андрюша часто бывал в доме еврея Арендаря, сын которого ему подарил ружьецо. Порох для стрельбы из него Андрюша получал иногда от евреев же. В доме Арендаря одно время проживал старик еврей Тартаковский, который очень любил Андрюшу. После убийства Андрюши Тартаковский загрустил и стал обнаруживать некоторые странности в поведении, что дало повод евреям объявить его сумасшедшим и установить за ним постоянное наблюдение. Однажды Тартаковский завел разговор с братьями Калиновскими о том, что Андрюша умер ужасной смертью. Это услыхала жена Арендаря и, вмешавшись в разговор, увела Тартаковского. Вскоре после этого Тартаковский исчез. Арендарь рассказывал, что он, в его доме, подавился пищею и скоропостижно умер. Однако ни дознания об этом, ни вскрытия тела Тартаковского произведено не было. Неизвестно даже, где и когда он похоронен. Агент Полищук об этом докладывал в октябре 1911 года помощнику начальника Губернского Жандармского Управления подполковнику Иванову, но на его заявление должного внимания обращено не было» (ЦГИАУ. Ф. 317. Оп. 1. Д. 5482. Л. 208-209 об.). –
61
Таким образом, бывший агент сыскной полиции Полищук подтвердил, что ложное направление следствия Красовским, исполнявшим обязанности начальника Киевского сыскного отделения, определял управляющий завода Дубовик и что Шнеерсон был предупрежден о задержании и потому бежал. С.П. Белецкий показал, что, прокурор Киевской Судебной Палаты Г. Чаплинский «по негласным, имеющимся у него сведениям считает несомненным, что Красовский изменил свой образ действия единственно под влиянием получения денежной взятки от еврейской колонии» (ГАРФ. Ф.1652. Оп. 1. Д. 88. Л. 58 об). Сам Красовский после революции признался (Дело Менделя Бейлиса. Материалы Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства о судебном процессе 1913 г. по обвинению в ритуальном убийстве. СПб., 1999. С. 143), что показывал следственные документы М. Виленскому, который, как известно из материалов суда (см. с. 263, 470), распоряжался большими суммами для подкупа. –