Свид.: Не знаю... Все, что ни забирали, все передавали следователю.
Шмаков: А что потом с этими бумагами делалось, куда они девались?..
Свид.: Они были посылаемы присяжным переводчикам...
Шмаков: А вы не знаете, все ли документы были представлены судебному следователю Фененко?
Свид.: Я не знаю, но когда в ноябре месяце я спрашивал следователя, то он сказал, что книга эта возвращена.
Шмаков: Кому?
Свид.: По принадлежности.
Шмаков: А переписка?
Свид.: Относительно переписки, я уже здесь узнал от Шнеерсона, что он переписку получил обратно.
Шмаков: От кого?
Свид.: Я не спрашивал.
Шмаков: ...Протокола обыска сделано не было. Следовательно, что было найдено – установить нельзя?
Свид.: Не знаю...
{59} ...Прокурор: А где были отобраны книги и переписка?
Свид.: В комоде у Чернобыльского была найдена книга на еврейском языке... Когда я спрашивал в октябре или ноябре месяце [1911 г.] следователя об этом, то он сказал, что она возвращена по принадлежности и ничего из себя не представляет.
Прокурор: Кто это сказал?
Свид.: Судебный следователь [Фененко], а со слов кого, я не спрашивал.
Грузенберг: Вот, сначала о молитвеннике... Как вы узнали, что там написан тот или другой год. Ведь у евреев вместо цифр буквы. Как же узнали, что там написано 1847 или 1747?
Свид.: Там дважды было карандашом зачеркнуто, затем написано было, и мне сам Шнеерсон сказал, когда я его спросил, что это древняя настольная книга, такая древняя, что может быть отнесена к 1747 году...
{61} ...Прокурор: Какому же компетентному лицу посылались эти вещи {62} для перевода?.. Вы не знаете, кто переводил?
Свид.: Присяжный переводчик Варау...
Прокурор: ...Молитвенник и корреспонденция поступили к Красовскому. А от Красовского через сколько времени поступили к следователю?..
Свид.: Не знаю. Я помню, что следователь еще сомневался, доставлено ли ему все то, что было взято при повторном обыске, так как из гостиницы от Красовского доставлялось посторонними людьми...
Шмаков: Этот переводчик еврей?
Свид.: Не знаю...
Шмаков: Шнеерсон у Бейлиса прописался 12 марта?
Свид.: Да, и жил по 6 апреля...
{63} ...Полищук: Месяцев за 6, 7, 8 был такой случай. Бразуль-Брушковский сказал Красовскому: вы не понимаете, убийство не может быть совершено с ритуальной целью...
{64} ...Шмаков: И вы удостоверяете, что Бразуль говорил Красовскому, что ритуальные убийства возможны [по смыслу должно быть слово "невозможны". – Ред.]?
Полищук: Это сказал журналист, вращающийся в высшем обществе.
Шмаков: Вы это удостоверяете?
Полищук: Да.
Шмаков: Вы говорили про Глинку...
Полищук: Сначала его считали сотрудником "Киевлянина", потом даже сотрудником "Киевской Мысли".
Шмаков: Он с Бразулем говорил?
Свид.: Не один он, а все корреспонденты бывали...
Шмаков: И все вместе Красовского уговаривали бросить версию [ритуального убийства]?
Свид.: Были и угрозы.
Председатель: Это к какому времени относится, до того, когда Красовский был устранен от расследования или после того?
Свид.: Нет, до того...
Председатель: Это тогда Бразуль говорил?.. При вас был этот разговор Бразуля с Красовским?..
Свид.: При нас, прислуга была и все свои и до того, и после того...
{66} ...Показание Сингаевского
... Прокурор: Вы брат Веры Чеберяковой?
Свидетель: Да...
Прокурор: Вы бывали у нее часто?
Свид.: Нет, не часто...
Прокурор: Скажите, чем вы занимались, теперь ведь вы под стражей?
Свид.: Да.
Прокурор: За что?
Свид.: За покушение на кражу.
Прокурор: Вы раньше судились?
Свид.: Нет...
Прокурор: Когда вы стали заниматься кражей, давно?
Свид.: Года два.
Прокурор: Что вас побудило к этому, чем вы раньше занимались?
Свид.: Я работал поденно...
Прокурор: Не познакомились ли вы в прошлом году с каким-то господином, который представился вам Караевым?..
Свид.: Да...
Прокурор: Расскажите, как вы познакомились?..
Свид.: Там недалеко есть парикмахерская, я к нему зашел, к парикмахеру... Сначала мы с Ленькой стали разговаривать, потом подошел его товарищ, он и познакомил... потом зашли в трактир, пили водку, потом он пришел через несколько времени ко мне.
Прокурор: Кто он?
Свид.: Караев. И просил, чтобы я на другой день безусловно приезжал в Михайловскую гостиницу... Номер был пуст, я его стал дожидаться на коридоре, смотрю идет Караев. Пошли разговоры вообще, он стал говорить мне о краже... Подговаривал меня, чтобы я сделал кражу.
Прокурор: Под видом человека, который тоже занимается воровством?
{67} Свид.: Да. Потом стал спрашивать про убийство, не знаю ли я. Я говорил, не знаю... А потом говорит мне: «знаешь, как мы с этим делом разделались?» Я спрашиваю: с каким делом? Он говорит: «с делом Ющинского». Я сказал, что ничего по этому делу не знаю.
Прокурор: А не говорил ли он вам, что две шмары капают?
Свид.: Да, говорил. Он говорит: «на тебя показывают, видели, что ты был. Потому, желательно, чтобы ты с ними покончил, их надо истребить, а то плохо будет». Часов в 8 или 9 ушел, оставив мне револьвер... Потом мне Караев сказал, что меня подозревают в убийстве Ющинского. «Вот, про тебя такие-то сведения в жандармском отделении, я хорошо знаю». Я сказал, что про это я ничего не знаю. «А ты ведь в Москву уезжал?» Я сказал, что уезжал.
Прокурор: Что же, он представился, что знает, что имеется в жандармском отделении?
Свид.: Да. Он мне все это объяснил, что мне опасаться нечего, мне найдут квартиру, одежду дадут...
Прокурор: Кто говорил?
Свид.: Караев.
Прокурор: А вы боялись, что против вас собираются сведения, что вас могут пришить к делу, боялись этого?
Свид.: Да, боялся. Я прихожу в номер... он мне предложил остаться спать. Я, конечно, не согласился, потому что прямо испугался... Потом он опять пришел ко мне. Я, говорит, твоим родителям 25 руб. принес, чтобы они тебе передали...
{68} Прокурор: ...Когда вы с ним познакомились, вы относились к нему с доверием или считали его провокатором? … Вы к нему относились осторожно, или нет?
Свид.: Осторожно....
Прокурор: А вы, действительно, совершили кражу из магазина Адамовича на Крещатике?
Свид.: Совершил...
Прокурор: А на следующий день вы в Москву уехали, когда? Утром?
Свид.: Да, в 11 часов...
Председатель: Вас задержали в Москве после этой кражи?
Свид.: Точно так.
Председатель: Вы эту кражу совершили накануне отъезда?
Свид.: Да, в пятницу... Это было в два часа ночи. Там ходили сторожа вокруг магазина и осматривали все. Ничего нельзя было уловить. Потом мы пошли в Бессарабку, зашли в ресторан.
Прокурор: И вы поехали к себе?
Свид.: Да...
Прокурор: А на следующий день, то есть в субботу вечером вы и совершили кражу?
Свид.: Да...
Прокурор: На какую сумму вам удалось продать?
Свид.: Мы продали, но денег не получили.
Прокурор: Ну на сколько же приблизительно?
Свид.: Рублей на 300.
Прокурор: Кража была в субботу вечером, а утром вы уехали и вам помогала Вера Чеберяк[ова], была на вокзале?