– «Привокзальная.» – Прочел Николай Андреевич, – Оригинальное название.
Внутри тоже все оказалось на уровне. Толпа сидящих на чемоданах и непонятно чего ждущих пассажиров, стойка со скучающей женщиной-администратором. Ее выражение лица дублировало табличку, стоящую перед ней: «Мест нет».
–Я займусь. – Предложил Сергей Владимирович и направился было к администратору, но был остановлен Корнем, который буквально вцепился майору в локоть.
– Погоди. – Улыбнулся мафиози. – Мы, как я понимаю, светиться не хотим? Так? – Репнев посмотрел на Дарофеева, ища подтверждение. Пономарь кивнул.
– Так если ты будешь тут махать своей фээсбэшной ксивой – эта тетка по всему городу растрезвонит, что приехали опера из Москвы. А нам это ни к чему... Лучше я... У меня свои методы.
Но методы Репнева не сработали. Он показывая на попутчиков минут десять о чем-то беседовал с администраторшей, но та лишь отрицательно покачивала головой. Лишь в конце беседы женщина положила на стойку какой-то листок, которым и завладел Корень.
Вернулся он в полном недоумении.
– Первый раз со мной такое. – Пожаловался он. – Видно действительно ни одного номера свободного.
– Или она получила инструкции на счет нас... – Криво ухмыльнулся целитель.
– Ладно, – Репнев поморщился и рубанул ладонью воздух, – Она мне тут дала адреса местных гостиниц. Съездим.
Без особых хлопот поймав частника на обшарпанном жигуленке, разведчики сказали куда ехать и машина, едва не разваливаясь на ходу, тронулась. Но неприятности на этом не кончились. Когда до гостиницы «Центральная», первого пункта программы, оставалось не более квартала, лихач на БМВ подрезал машину, в которой ехал Дарофеев со товарищи и ее водитель, пытаясь избежать столкновения, дал по тормозам и вывернул руль.
Жигули развернуло, колеса наскочили на бордюрный камень и на мгновение, которое показалось всем находящимся в автомобиле вечностью, машина балансировала на двух колесах. Казалось, что сейчас они перевернутся, но пронесло. Жигуль, проехав таким макаром десяток метров, встал-таки на все четыре.
С минуту все сидели молча. Двигатель заглох и в наступившей тишине было слышно лишь тяжелое дыхание хозяина машины.
– Все. – Медленно проговорил он. – Дальше сами.
Корень расплатился, Дарофеев и Сергей Владимирович выгрузили из багажника вещи и поплелись к уже видневшейся невдалеке гостинице.
Там тоже оказалось все забито. Не помогло и обаяние Корня и какие-то щедрые посулы, которыми он одаривал местного администратора и директора.
– Надо было соглашаться на мужика. – Сказал Репнев, вернувшись из директорского кабинета. – Ты, Игорь Сергеевич, его бы вылечил, вот и пожили бы спокойно...
Но на вокзале, куда они вернулись, волоча за собой все вещи, мужика-квартиросдатчика уже не оказалось. Зато Изотов обратил внимание на старушку, бродившую между спешащими на электрички пассажиров и что-то им предлагавшую. Она-то и сдала им комнату за червонец с носа.
Хозяйка, которая представилась как Нина Васильевна, лишних вопросов не задавала. Приведя своих новых постояльцев в квартиру, оказавшуюся в хрущевке ухудшенной планировки, стоявшей всего в нескольких домах от вокзала, старушка взяла с них плату за три дня вперед, выдала ключи от входной двери и от их комнаты, предупредила, что воровать у нее нечего, что на кухне должен быть порядок, и, ежели что пропадет – у нее есть сын, который со всеми разберется. Дарофеев пообещал, что все будет спокойно, и Нина Васильевна удалилась.
В комнату, которую они сняли, с трудом вмещались две кровати и раскладушка. У окна, выходившего на высокий тополь, примостился стол с тремя стульями задвинутыми под него так, что извлечь их можно было лишь приподняв сам стол. На подоконнике была хрустальная вазочка с отбитым краем в которой, в протухшей воде, гнила одинокая пожухлая ромашка. Разместив под кроватями чемоданы и сумки, Изотов и Николай Андреевич принялись готовить ужин из бутербродов, а Пономарь пошел на кухню ставить чайник.
Тараканы, при виде незнакомого человека сперва разбежались, но потом осмелели и стали выползать из щелей, поводя длинными усами. Игорь Сергеевич отметил про себя этих соседей, наполнил водой алюминиевый чайник, выглядевший так, словно его в последний момент выдернули из-под пресса. Поставив это перекошенное сооружение на конфорку, целитель присел на табуретку и попытался защитить эту квартиру от внешних воздействий.
Он окружил комнату, в которой им предстояло жить, энергетическим щитом, добавил к нему блок невидимости и сигнализацию, предупреждающую о попытках чужого воздействия и, под конец, создал информационный фантом этой квартиры на который и переключил уже существующие энергоинформационные каналы, ее окружающие.
Пока Дарофеев занимался этими мерами безопасности, вода вскипела, и он отнес чайник в комнату. Там, на расстеленной газете, уже стояла тарелка с бутербродами и стаканы, с насыпанными в них заваркой и сахаром.
– Странный город... – Корень жевал бутерброд и смотрел в окно. – Что-то в нем не так...
– Конечно, – Усмехнулся Владимир Сергеевич, – В отели не селят, машины сбивают, у чая и того вкус не тот.