Когда небо окрасилось в вечерние алые тона, на горизонте показался песчаный островок, который стал стремительно приближаться, вырастая в размерах. К счастью, вокруг него трупов не было, а, значит, и местным акулам делать здесь нечего, как и всяким чайкам.
Приземлилась виверна не очень мягко. Даже, правильнее будет сказать совсем не мягко: на посадку зверюга заходила на полной скорости, поэтому в момент её соприкосновения с землёй мы были вынуждены наслаждаться её крайне неуклюжим бегом. Если бы не костюм, сидеть после этого я бы точно не смог.
Когда мы слезли и отстегнули от седла сумку, зверюга развернулась и улетела на поиски пищи.
— Не переживайте господин, к утру она вернётся.
— Я не переживаю, это меня после полёта трясёт.
— Не любите летать?
— Это был мой первый раз и мне не понравилось.
— К сожалению, иного способа, добраться до города, у нас нет.
— Знаю, поэтому и не говорю ничего. Да и времени на споры у меня нет, поэтому давай раскладываться.
Островок был небольшим, но с пяток пальм на нём, всё же, уместилось. Этот клочок земли обдувался ветром со всех сторон, поэтому сейчас было прохладно. Солнце уже почти опустилось за горизонт, а мы сидели, прислонившись к стволам, и уплетали мясо, запивая водой из фляги.
— И давно у вас эта мясорубка продолжается?
— Она продолжается уже многие века, так что я не знаю, когда и из-за чего всё началось. Меня тогда и на свете-то не было. Поколения сменяют друг друга как перчатки, а война продолжается. До сих пор никто не мог одержать окончательной победы. Я думаю, всё дело в идеологических расхождениях. Правда, не углублялась в подробности — я просто солдат, которого воспитали так, чтобы исполнять приказы, а свой первый я запорола.
Она грустно усмехнулась, но затем её горящие глаза уставились на меня.
— Господин, позвольте узнать, что вы будете делать после того, как убьёте героя?
Доев кусок, я расслабленно развалился на песке.
— Свалю обратно в свой мир. У меня там дел незаконченных много.
Суккуб потупила взор:
— Вы извините, но наши маги говорили, что призванного героя нельзя вернуть обратно, потому что дорого это, да и неизвестно, откуда он вообще прибыл.
— Да, ты права, герой вернуться не может, а я могу.
— Правда?
«Какая же милая у неё моська, особенно, когда она удивляется.»
— Правда.
Солнце окончательно скрылось за горизонтом, а на её место пришла луна, окружённая мириадами звёзд. Недолгую тишину прерывали лишь тихий плеск воды у берега.
— А возьмёте меня с собой?
«Зачем? Почему я должен тащить её с собой? Взваливать новую ответственность на свои плечи?»
— Нет.
— Но почему?
— Здесь твой мир, незачем тебе его покидать.
— Простите, господин, я забыла своё место.
Больше она не проронила ни слова. Через какое-то время ветер стал совсем ледяным. Я задремал. Меня разбудили её частые вздохи. Открыв глаза, я увидел, как Катрина тренируется: в данный момент она яростно отжималась, пытаясь поднять температуру собственного тела. Это мне хорошо — костюм сам температуру регулирует, а у неё-то такой фичи нет. Я тихо позвал девушку:
— Катрина.
Ноль реакции. Я позвал громче:
— Да, господин?
Она остановилась и поднялась на ноги.
— Тебе холодно?
— Нет, что вы. Я просто хочу держать своё тело в тонусе и…
— Тебе холодно.
Констатировал я.
— Иди сюда.
— Господин, вы…
— Иди. Сюда.
Она повиновалась. Её глаза выражали лишь печаль, а руки уже тянулись к застёжкам на корсете. Резко поднявшись, я перехватил её и, прижав к себе, аккуратно уложил на песок, да и сам лёг рядом.
— Господин?
— Прижмись ко мне и спи.
Суккуб свернулась калачиком и всем телом вжалась в меня. Я же, как мог, прижал её к себе, чтобы согреть. Вроде, получилось. Во всяком случае, она больше не дрожала, да и дыхание выровнялось. Под её тихое сопение я и заснул.
Разбудил меня резко поднявшийся ветер, вызванный взмахами крыльев виверны. Она, как и в прошлый раз неуклюже приземлилась на песок. В зубах она держала мертвую чайку, которую тут же и схарчила буквально в два укуса.
Хруст птичьих костей разбудил спящую Катрину. Прежде чем открыть глаза, она смешно наморщила носик, после чего зевнула, открыв вид на аккуратные белые зубки и длинный розовый язычок, вытянувшийся до самого подбородка. И только затем открылись заспанные, но всё ещё красивые глаза цвета расплавленного золота.
Мы всё ещё лежали в обнимку, глядя друг другу в глаза. Сначала я заметил в её глазах радость, но она быстро сменилась печалью от воспоминаний вчерашнего диалога. Девушка поспешила встать, я ей не препятствовал.