— Так… а что вы… то есть, ты видел, когда я накладывала иллюзию?
— Ты ж можешь мою память прочесть, так вперёд.
— А ты не против?
— Сам же предлагаю, так что, действуй.
Старался говорить как можно спокойнее, а ком к горлу неумолимо подступал, грозя задушить. Сам не понимаю, как мой голос не дрогнул. Казалось бы, всего две фразы, а такое чувство, будто войну выиграл или, если верить внутренним ощущениям, проиграл.
Тем временем девушка нависла надо мной практически в упор. Её не шибко длинные волосы всё-таки дотянулись до моего лица, слегка щекотнув кожу. Мягкие ладошки аккуратно обхватили голову, зарывшись пальчиками в волосы, отчего по телу пробежали приятные мурашки. Глаза девушки вернули свой прежний вид, на лбу снова выросли рожки, а кожа стала красной.
— Теперь закрой глаза.
Я послушался. Успел заметить, что она сделала то же самое. Через какое-то время ладони сжали мою голову чуть сильнее, а острые коготки на пальчиках впились в кожу головы. Дыхание у девушки стало тяжёлым, прерывистым, затем последовал всхлип, после которого она одёрнула руки, словно держала раскалённый чайник. Открыв глаза, я увидел, что она сидит на полу, обхватив колени и прислонившись к стене. Из её глаз текли слёзы.
— Простите… Я всё видела… Это слишком жестоко… Простите…
Она шептала извинения, через раз прерываясь на всхлипы. Я же просто смотрел и не знал, что сказать. И всё же я решил начать. Поднявшись с кровати, я подошёл к суккубу и опустился рядом, прижав девушку к себе.
— Тише. Это только мои воспоминания. Тебе не за что извиняться.
— Но, вам же было больно?
— Было. Но это только моя боль.
Черноволосая головка легла мне на плечо. Загнутые рожки ткнулись в щёку. Пусть. Не знаю, сознательно она это делала или нет, но её хвост тихонько прополз за моей спиной, чтобы выползти с другой стороны и лечь мне на ногу, обогнув поясницу. Потихоньку она начала успокаиваться. Всхлипы стали реже, а дыхание — ровнее.
Через минуту, когда мы уже просто сидели на полу и ничего не делали (Бля буду, ничего!), в дверь постучали.
— Можно? Я ужин принёс.
— Ага, ща.
Пришлось поднимать свою задницу и ковылять к двери. За дверью стоял пацан, который бегал ставить нашего коня в стоило. В руках он держал поднос, на котором стояли две тарелки с котлетками и пюрешкой. Причём всё было ещё горячим, о чём свидетельствовал поднимающийся пар. Отдав посуду, он тут же убежал, видимо, по другим делам.
Обернувшись, я увидел, что Катрина вновь наложила на себя иллюзию и перебралась на кровать. Быстро перекусив, мы заперли дверь на ключ и сели, дожидаясь, когда солнце окончательно сядет, да когда под окнами стихнут все разговоры.
Ждать долго не пришлось — как только последние лучи солнца скрылись за горизонтом, передав город во власть ночи, все ночные гуляки поспешили разойтись. Прождав ещё минут десять для верности, я вылез в открытое окно и залез на крышу. Свесившись, я вытянул руку, чтобы помочь Катрине.
Вскоре мы уже пробирались по крышам домов к «Ушастому лососю». Скакать нам пришлось не долго, и минут через двадцать мы уже были на соседнем здании.
— Есть идеи, где он поселился?
Девушка виновато покачала головой:
— Нет.
— Тогда узнаем у хозяина напрямую. Так, где тут его окно?
Искать его не понадобилось — в распахнувшуюся заднюю дверь вышел полный мужчина с ведром и, выплеснув содержимое, хотел было зайти обратно, но мы его перехватили.
— Добрый вечер, уважаемый. Это вы хозяин сего заведения?
— Д-да. Чем могу помочь вам, молодые люди?
Да, нож у горла обладает поразительными свойствами, повышая разговорчивость у собеседника.
— Где вы держите рабов?
— Наших?
— Нет, тех, которых привели торговцы.
— Если вы их освободите, то меня разорят…
— Успокойся, мне нужно только поговорить с одной из них.
— Боюсь, у вас ничего не выйдет…
Глаза Катрины блеснули золотом. Он это заметил, судя по тому, как его глаза дёрнулись в сторону девушки, прежде чем вновь сосредоточились на моей персоне.
— В-видите ли, рабы не могут противиться прямым приказам владельца, а все торговцы запрещают им как-либо проявлять волю. Проще говоря, молчи, сиди, ходи под себя, всё в таком духе.
— Хорошо, тогда где находится тот торговец, что прибыл последним? В его караване была эльфийка, предназначавшаяся лично его величеству.