Пробормотал я. С этого момента наше продвижение значительно замедлилось. Срубив себе по длинной ветке, мы продолжили движение, предварительно прощупывая почву под ногами. После ещё трёх капканов начались простенькие растяжки, нацеленные на то, чтобы об них спотыкались. На местах падений располагались камни, острыми краями вверх, заточенные колья и прочая острая гадость. И всё это было очень грамотно спрятано.
— Мы сейчас на грибников похожи.
— Угу, только не ищем грибы, а пытаемся избежать пиздюлей.
Проворчал я, обрубая очередную обнаруженную леску. Тут уже обнаружилась привязанная к дереву граната.
— А вот и проблемы.
Сказал я, присаживаясь рядом с зарядом. Беглый осмотр показал, что граната вполне себе заводской конструкции. Но для верности я всё же выкрутил запал и осмотрел. Моих скудных познаний хватило на то, что бы сказать, что конструкционных изменений он не претерпел. Вообще, я давно заметил, что во всех мирах оружие имеет, как минимум, сходный принцип работы. Ну, там, порох (или взрывчатка, если речь о гранате), пружина и так далее. В общем, чем проще механизм — тем эффективнее, а вся простота одинаковая.
— Пригодится.
Сказал я, вкручивая запал обратно в корпус и загибая усики у колечка, чтобы случайно его не выдернуть.
— Думаешь?
— Может быть, да, а, может, и нет. Мало ли.
Пожал я плечами. Гранату я прицепил к одному из ремней на костюме.
— Пойдём дальше, глядишь, и целый арсенал соберём.
Я подмигнул напарнице и мы пошуршали дальше по курсу. К сожалению, больше нам ничего взрывоопасного не попалось. Всё те же капканы, да растяжки. Хотя, если тут недавно была война, то этого добра у него должно быть навалом. Хотя, это и глупо, ставить огнестрельные ловушки. Если их обезвредить, то можно легко обзавестись оружием, а вооружать противника — идея так себе.
Когда холод уже отчётливо разливался по предплечью, начались куда более опасные ловушки: выкопанные ямы с кольями, ямы с двумя усеянными гвоздями валами, которые проворачиваются, если между ними угодить, превращая тело жертвы в мёртвый кусок мяса. Причём, весьма болезненным способом. Вот тут наша цель уже проявила немалую изобретательность. Можно было бы даже похвалить, если бы это всё не было нацелено на нас.
Вскоре послышалось отдалённое пение. Слова было не разобрать, скорее, это вообще было простым набором звуков, но голос, тональность, плавность… в итоге получалось действительно красиво. Хотелось просто сидеть и слушать, чувствуя полное умиротворение.
Небо уже начало светлеть, говоря о том, что ночь подходит к концу. В это время мы вышли к большой поляне, в середине которой было углубление с озером. С середины этого озера и исходил звук. На отвесном берегу сидела, суд по всему, наша цель. Волнистые рыжие волосы опускались до середины спины. Значительная их часть уже поседела.
— Будь здесь и прикрывай. А лучше расставь пару ловушек. Если что, буду бежать сюда.
Девушка, молча кивнув, бесшумно скрылась среди деревьев. Я же продолжал стоять и осматривать окружение. Небольшой домик в тени деревьев. Ковёр из зелёной высокой травы.
Не увидев ничего подозрительного, я не спеша вышел на свет, попутно доставая из кобуры револьвер и «Осколок» из ножен. Почему просто не застрелил из кустов? Всё просто: между нами расстояние метров двести, револьвер — не самое точное оружие, а я — далеко не самый меткий стрелок, так что выстрелом бы только напрасно обнаружил себя. Когда до неё оставалось несколько метров, она вдруг заговорила:
— Красиво поёт, правда?
От неожиданности я аж ответил:
— Ага.
— За мной пришёл?
— Да.
Я остановился и сейчас был готов в любой момент уйти с линии атаки.
— Знаешь, сколько уже пытались? Много. Что я вам всем сделала?
Она так и продолжала смотреть на центр озера, где на большом камне сидела девочка с аквамариновыми волосами и рыбьим хвостом. Она пела, не обращая ни на кого внимания, закрыв глаза и подставив лицо лучам утреннего солнца.
— Ничего. Мы всего лишь исполнители.
Плечи женщины дрогнули.
— И что будет, если и ты не справишься?
— Придут другие.
— Вот как. Хочешь сказать, что мне нет смысла сопротивляться?
— Может быть, и есть. Сама решай.
Пожал я плечами. Если она хочет цепляться за жизнь всеми силами, даже осознавая, что рано или позно до неё всё-таки доберутся, то пускай.
— Ей уже пятнадцать. По меркам этого мира ей замуж пора. Знаешь, почему я уничтожила здесь человечество? Потому что не смогла бросить ребёнка, а они все, как один кричали, что нелюди должны умереть или существовать в резервациях. Смешно, да? Меня хотят убить из-за того, что я защитила ребёнка.