Талиан выпустил из пальцев тунику и холодно произнёс:
— Пошёл вон.
Демион слез с подоконника и демонстративно передёрнул плечами, намереваясь уходить, но затем почему-то остановился. Глядя ему в спину, Талиан подумал, что тот всегда был такой — угрюмый и не слишком-то дружелюбный. Косая чёлка на пол-лица, нахмуренные широкие брови и взгляд исподлобья делали Демиона похожим на волчонка. Говорили, тот был копией тана Тувалора в молодости — те же прямые чёрные волосы, смуглая кожа и тонкая кость, — если бы не разрез глаз, доставшийся от матери.
Императорская кровь брала своё. Глаза у Демиона были широко распахнутыми, круглыми, такого же тёмно-синего цвета, как самая непроглядная, безлунная ночь. Когда-то Талиан, невзирая на весьма отдалённое родство, называл его старшим братом. Давно это было.
— Чего встал? Иди, давай!
Демион обернулся к нему через плечо и открыл рот — наверняка, чтобы озвучить какую-нибудь гадость, — но в этот момент на подоконник со стороны двора вскарабкался Зюджес. Талиан отвлёкся всего на миг, а когда вновь посмотрел на лестничный пролёт, там никого уже не было.
— Подглядывать нехорошо. Где твои манеры? — Зюджес даже не пытался делать вид, что расстроен этим обстоятельством. Его глаза сияли, а от довольной улыбки трещали щёки. — Огонь девка. Все плечи мне искусала. — Он оттянул ворот туники, демонстрируя следы зубов. — Назавтра точно появятся синяки.
— Ты слышал, что прокричал гонец?
— Занят был. А что? Что-то интересное?
Зюджес сидел на подоконнике, улыбался и болтал ногами. Глядя на него, будто подсвеченного изнутри, Талиан почти завидовал его беззаботности.
— Мой отец мёртв, и меня назвали следующим императором. Меня, а не Маджайру. Ты понимаешь, что это значит? Она… с ней… думаю, она тоже погибла.
Жизнерадостную улыбку со смуглого лица будто ветром сдуло. Зюджес внимательно посмотрел на него, а потом, положив ладонь на затылок, притянул голову Талиана к своей, пока они не упёрлись друг в друга лбами.
— Держись, дружище. Я с тобой.
— Я знаю. — Талиан тяжело вздохнул. — Спасибо.
Зюджес взъерошил своей пятернёй кудри у него на затылке, ухватил за шею и легонько потряс, оставляя руку лежать на плечах.
— Не раскисай раньше времени. Лучше скажи, что случилось с императором? Заболел? Поранился или убили?
— Я не знаю. Гонца из столицы сразу же уволокли к тану Тувалору. Надеюсь, позже он мне всё расскажет.
— Расскажет — никуда не денется! — Воодушевление Зюджеса могло без огнива воспламенить факел. — Отец, конечно, тот ещё вредный старикашка, но империи предан всей душой.
— Вредный старикашка? Зюджес! Хотя бы сейчас будь серьёзнее.
— Ну хорошо. Старый, злопамятный, жестокий и властный дурак. Так лучше?
Отзываться таким образом о шестнадцатом Светлом тане, властителе Сергаса, герое пяти войн, победоносном военачальнике и отце нынешней армии, даже шёпотом, было сродни самоубийству. Старик, и правда, был до жути злопамятен и не любил шуток. Но Зюджес ни мгновения в нём не сомневался, и это согревало душу.
— А почему дурак-то? — полюбопытствовал Талиан.
— Как? Потому что до сих пор не назначил меня своим преемником!
Талиан поймал себя на том, что улыбается. Рядом с Зюджесом всегда становилось легко. В друге словно жило солнце, способное разогнать даже самые чёрные, грозовые тучи.
— Кажется, сегодня ты меня спас. — Талиан пихнул Зюджеса в бок. — Спасибо.
— Обращайся!
Друг улыбнулся так широко, что его глаза, и без того напоминавшие бойничные щели, сузились до двух еле приметных чёрточек. И тут как гром среди ясного неба низко и утробно зазвонил большой колокол.
— Ох, ты ж! Обед!
Они переглянулись и, не сговариваясь, спрыгнули с подоконника на плоско-скошенную крышу сарая. По опыту, через двор было ближе, чем обежать по коридорам полпериметра крепости, толкаясь локтями на узких лестничных проходах и сбивая слуг.
Глаза тут же ослепило солнце, слишком резкое после полумрака башни, тело обволокло дневным зноем, а под ногами натужно заскрипели доски. Короткими перебежками, перепрыгивая с крыши на крышу, они пересекли двор. Талиан подсадил друга, чтобы тот влез в открытое окно обеденной залы, а затем забрался за ним следом, ухватившись за протянутую руку.
На их счастье, тана Тувалора с таньей Шарлиной ещё не было.
В небольшой гостиной собрались домочадцы: дети наставника от двух предыдущих браков, его внуки с их матерями и старики-побратимы — всего восемнадцать человек, не считая Талиана.
— Надо же, появился! — сказал Демион, нарочно глядя мимо Зюджеса. — Стоило только отправить слугу за свежими розгами.