Горящие глаза, в которых светилась злобная многовековая мудрость, уставились на людей, дерзнувших нарушить покой бога-демона. Устрашающая фигура Омофона увеличивалась, пока не заполнила все пространство вокруг пентаграммы. Должно быть, для него люди в пентаграмме были не крупнее мошек.
— Я вижу тебя, маг, — раздался низкий шипящий голос. — Мои слуги жалуются, что ты дал их жертвам диск с моим символом. Теперь они не могут утолить ими голод.
— Да, грозный Оморфон. Я сделал это еще до того, как узнал, что они должны стать жертвами. Те шестеро, которых я собирался отдать твоим служителям, ничего для меня не значат. Я отправил солдат, чтобы те привезли их из Радимора.
— Это хорошо. Но зачем ты явился ко мне сейчас?
— В моих покоях есть статуя. Я подозреваю, что это не настоящее изображение мага Афгоркона, который жил пятьдесят тысяч лет назад…
— И по-прежнему живет, Антор Немилл, в созданным им мирах.
— Я этого не знал.
— Существует один способ испытать, настоящий ли он. В давние времена мы с Афгорконом были большими друзьями. Если это настоящий идол, чары каменных языков заставят его заговорить.
— Благодарю тебя, о великий Оморфон. В знак моей преданности я приготовил пиршество для твоих служителей. Пусть они явятся за ним в мои покои.
Бог-змей еле заметно склонил голову. В его неподвижных глазах промелькнуло что-то, похожее на выражение благосклонности.
Пентаграмма направилась обратно через огромные пространства, заполненные туманом. Здесь не было ни малейшего ветерка; единственно, что можно было разглядеть сквозь туман, это звезды, которые медленно двигались, не составляя ни одного из знакомых созвездий. Крошечные светящиеся точки приближались и удалялись, и Кутар ужаснулся при мысли о том, какие огромные расстояния они сейчас преодолевают.
Туман рассеялся, окружающий мир снова обрел материальность. Они снова были в покоях Антора Немилла. У противоположной стены кумбериец увидел сбившихся в кучу и таких же неподвижных, как и он, своих недавних попутчиков — Рыжую Лори, толстого Немидома, старого Фордога Фейла. Здесь же были Фларион и Кибала, от страха пребывавшая в полуобморочном состоянии.
Смертельный ужас ясно читался на лицах у них всех, даже у рыжей чародейки. Она лучше других знала, какая судьба их может ожидать. Змеебог Оморфон объединится с жаждущим власти и могущества магом Зоана и тогда… В лапах слуг Оморфона их ждет нечто гораздо худшее, чем смерть.
— Кутар! — слабо простонала она. — Помоги нам!
Антор Немилл с довольной улыбкой повернулся к варвару.
— Скажи им, Кутар. Расскажи им, как ты похитил идола Афгоркона и привез его сюда ко мне.
— Я сделал именно так, как он говорит, — с готовностью повторил кумбериец.
— А теперь испытаем статую.
Длинными бледными пальцами маг принялся переворачивать страницы книги, пока наконец не добрался до заклинания каменных языков. Медленно и размеренно он принялся читать его, время от времени улыбаясь, слушая как страдальчески стонет Рыжая Лори и наблюдая, как Немидом украдкой вытирает струящийся по лицу пот.
Идол безмолвствовал.
— Что? — вскричал в притворном смятении Антор Немилл. — Заклинание не действует? Но ведь сам Оморфон сказал, что если после него идол заговорит со мной, это и будет доказательством, что перед нами легендарное изображение грозного Афгоркона. Так говори же, статуя, говори!
Маг подождал еще немного, печально качая головой.
— Увы, перед нами вульгарная подделка, результат не самого искусного колдовства. Не так ли, рыжая?
Лори промолчала, опустив голову, будто ребенок, застигнутый в момент шалости строгим родителем.
— Что же, очень жаль. Но я не могу терпеть такое в своем доме. Сейчас я уничтожу эту пустышку, а затем созову слуг бога-змея на пир. Думаю, они оценят по достоинству мое угощение.
Неожиданно Кибала пронзительно завизжала, откинув голову назад и дрожа всем телом.
Антор Немилл рассмеялся, кривя губы в жестокой улыбке.
— Вижу, трактирная танцовщица здесь не причем, но не лишать же гостей такого лакомого блюда…
Девушка застонала и повисла на обнявшем ее Фларионе. Лицо молодого наемника было белым от стиснувшего его сердце безумного страха. Как и Кутар, он мог драться с любым зверем или человеком, но там где речь шла о демонах преисподней, он не мог преодолеть первобытный страх. Но тем не менее юноша обнажил меч.
Вдруг Кутар почувствовал что под ногами у него что-то пульсирует, как если бы он стоял на огромном, неспешно бьющемся сердце. Это биение эхом отдавалось по всему дому, заставляя его вздрагивать.