Я приподнял брови.
— За несколько уроков?
— Вы правы. Прошло маловато времени. С кем сидите?
— Один.
— Ясно. Советую завести хотя бы пару друзей. Или приятелей, на худой конец. Это сильно поможет влиться в коллектив. Теперь что касается успеваемости, — Чирковский отложил папку, которая, очевидно, содержала личное дело Владимира Оболонского, заведённое ещё в предыдущей школе. — Вы много пропустили. Это нехорошо. Скорее всего, будете отставать. Так что вам придётся посещать дополнительные занятия. Регулярно. Я записал вас на них. Вот взгляните, — с этими словами он протянул мне литок, на котором были указаны предметы, кабинеты и время для посещения. — Не прогуливайте. Я буду за этим следить.
— Премного благодарен, — кисло ответил я, нехотя забрав бумажку.
— Раньше вы хорошо учились. Надеюсь, и сейчас всё быстро наверстаете. И последнее: указано, что ваш опекун — князь Шереметев. Всё верно?
Я кивнул.
— Он самый. Мой двоюродный дядя.
— Хорошо. Значит, именно с ним как классный руководитель я буду поддерживать связь. Что ж, на этом пока всё. Урок французского у нас завтра, так что скоро увидимся. Вы свободны.
Попрощавшись, я выскочил в коридор и поспешил в столовую. Которую ещё пришлось поискать. Так что, когда я туда, наконец, попал, ученик за столами почти не было. Трое стояли возле буфета, собираясь в последние до звонка минуты купить выставленные на витрине пирожки.
Меня еда не интересовала. Я окинул взглядом почти пустое помещение, уже понимая, что опоздал, и Хитров ушёл.
Ладно, ещё успеется узнать, что он хотел сказать. Вроде, не горит.
Я отправился на следующий урок. В расписании он назывался «Прикладное рукоделие». Оказалось, занятия проводились для мальчиков и девочек раздельно. В большом помещении были установлены верстаки, сверлильные и токарные станки, а также имелось большое количество аккуратно развешанных инструментов. Преподаватель, невысокий сухонький старик с венчиком седых волос и скрипучим каркающим голосом выдал нам синие халаты, после чего мы занялись выпиливанием какой-то ерунды с помощью пилок, которые он именовал лобзиками. Скучное и бессмысленное занятие, как по мне.
На уроке я попытался спросить Хитрова, что он хотел мне сказать, но он лишь отрицательно покачал головой.
— Не здесь. Почему в столовую не пришёл?
Говорил он тихо, почти шёпотом.
— Классный руководитель задержал. Беседу проводил как с новичком.
— Понятно. Давай встретимся после уроков на первом этаже у спортзала. Там в это время по средам никого уже не бывает.
— Ладно, — согласился я, не очень понимая причин такой таинственности. — Только не опаздывай, а то меня Чирковский записал на дополнительные занятия, и сегодня мне на биологию надо успеть.
Аист кивнул и принялся пилить свою фанерку дальше.
После урока ко мне вдруг подошла высокая брюнетка с розовыми бантиками и очень серьёзным бледноватым личиком, похожим на сердечко, как их рисуют люди.
— Привет, — сказала она, преградив мне путь. — Я Карина, староста в нашем классе. Добро пожаловать и всё такое. У меня к тебе небольшой разговор.
— О чём? — поинтересовался я.
— О делах коллектива. Например, есть у тебя какие-нибудь таланты? Рисовать, танцевать, сочинять стихи, играл в театральном кружке? Всё это может пригодиться.
Я глядел на неё, как на чокнутую, секунд десять, пока не понял, что она говорит всерьёз.
— Эм… Нет. Никаких.
— Что, совсем? — расстроилась Карина. — Да не может такого быть! Каждый что-нибудь да умеет.
Ну, я неплохо владел мечом и прочими видами оружия, водил и пилотировал военную технику, а также мог призывать молнию с небес, но эти умения вряд ли требовались коллективу шестого «А» на их грядущих классных и общешкольных мероприятиях.
— Никаких талантов, — твёрдо повторил я, глядя в карие глаза старосты. — Вообще. Мне очень жаль.
— Блин… Ну, ладно. Может, что-нибудь ещё проявится. Теперь другой вопрос: ты уже посмотрел какие-нибудь кружки? Для внеурочных занятий.
— Меня Чирковский записал на всё, что можно, — ответил я. — Не думаю, что у меня будет время ещё и на кружки.
Девочка покачала головой.
— Это обязательное требование школы. Допы допами, а кружок выбрать надо. Хотя бы один.
— Что, серьёзно?
— Увы. Я, например, хожу на гимнастику. Не скажу, что очень нравится, но делать нечего. По крайней мере, полезно для здоровья.
Я задумался. Пожалуй, единственное, что меня заинтересовало в школе, это география, так как на ней рассказывали об Изнанке и Зонах.