— Провожу. Прислугой я пока не обзавёлся. Не так давно вступил в права наследства, а подбор штата — дело хлопотное и ответственное. Спешки не терпит.
— Совершенно с вами согласен.
Когда он отбыл, я сразу позвонил в «Олимп» и зарезервировал на утро зал для поединков.
— И мне понадобится распорядитель, — сказал я служащему, принимавшему заказ. — Да, будет настоящая дуэль. На клинках. Благодарю.
Затем я связался с Никитой.
— Как дела? — спросил он после обмена приветствиями.
— Я получил вызов.
— От Путилина? — после короткой паузы уточнил рыжий.
— От кого же ещё? Сможешь выступить моим секундантом?
— В любое время.
— Завтра в восемь утра. Клуб «Олимп».
— Я буду. На чём дерётесь?
— Выбрал клинки.
— Понятно. На всякий случай спрошу, чтобы понимать: ты собираешься принести извинения?
— Ни в коему случае.
— Ладно. Значит, до завтра. Постарайся выспаться.
— Спасибо. Пока.
Через час раздался звонок. Это была Потёмкина.
— Алло? — проговорил я, прижав трубку к уху. — Как дела?
— И ты ещё спрашиваешь! Мне звонил Егор, сказал, что вызвал тебя! Это правда?
— Увы, так и есть.
— И когда вы дерётесь?
— Завтра.
— Где⁈ Во сколько?
— Нам не нужны зрители.
— Вова!
— Я серьёзно. И не волнуйся, я не собираюсь убивать твоего жениха.
— Меня совсем не это беспокоит! Я переживаю, что ты попал из-за меня в переплёт!
— Мы это уже обсуждали. Ты ни при чём.
— Но… Слушай, может, мне ещё удастся его отговорить!
— Это ни к чему. И я не думаю, что у тебя получится.
Не после того, как я его отметелил.
— Вова, ты просто не понимаешь! Он ведь чемпион города по фехтованию! А ты выбрал сабли!
Новость, конечно, так себе. Но ничего критичного. Мой опыт явно будет побольше, чем у Путилова. Даже если он занимался фехтованием с раннего детства.
— Вова!
— Я тебя слышал. Повторюсь: не о чем волноваться. Всё будет хорошо.
— Мне так жаль… Чувствую себя ужасно! Ладно, я попытаюсь сделать, что возможно. Прости, если не получится. Пока!
У неё, конечно, не вышло. Путилин за вечер не проявился, и, когда я приехал в клуб, он уже был на месте. Увидев меня, усмехнулся.
— Что, к девчонке побежал за помощью? — спросил он, едва я подошёл. — Думал отмазаться от поединка?
— Это была инициатива Анастасии, — ответил я холодно. — Мне не трудно надрать тебе зад ещё раз.
— Господа, господа! — всполошился Горихвостов. — Мы здесь собрались не для взаимных оскорблений. Вы и так уже договорились о дуэли. Нет смысла продолжать ссору.
— Он прав, — ухмыльнулся Путилин. — Начнём.
Секунданты дружно кивнули распорядителю, предоставленному клубом. Тот сделал шаг вперёд.
— Нет ли у господ желания примириться?
— Ни за что! — вскинулся Путилин.
Я отрицательно покачал головой.
— В таком случае, раз формальности позади, прошу секундантов вручить клинки.
Никита открыл футляр, в котором лежала кавалерийская сабля.
— Тебе должна подойти, — сказал он.
Я вытащил клинок, несколько раз взмахнул, проверяя баланс. Действительно, неплохо.
— Спасибо.
Путилин тем временем проделал то же самое с оружием, привезённым Горихвостовым.
— Я должен спросить секундантов, не дрались ли когда-либо этими саблями соперники, — проговорил распорядитель.
— Нет, — отозвался Никита. — Клянусь честью.
— Никогда, — сказал Горихвостов. — Клянусь честью.
Вроде, кто это проверит, но для дворянина такие слова не пустой звук. И если когда-нибудь выяснится, что секундант солгал, ему руки никто не подаст. Так что на уверения Горихвостова можно было положиться.
— Прошу соперников занять места, — сказал распорядитель.
Мы с Путиловым встали напротив друг друга.
— Начинайте по моей команде. Также слушайте всё, что я скажу. Дуэль проводится по стандартным правилам. Нарушения, если таковые случатся, будут отмечены в дуэльном протоколе по окончании поединка.
Опять же, вроде, ну что за угроза? Тем не менее, протоколы разбирались в Дворянском суде, и тем, кто жульничал, выносилось строгое порицание. Со всеми вытекающими, которые аристократов пугают до чёртиков, ведь могут перекрыть им доступ в Высший свет, а вместе с этим — выгодные браки, контракты и так далее.
— Начали! — громко скомандовал распорядитель, отступив назад.
Путилов не стал терять время. Уверенно атаковал меня несколькими рубящими ударами, наступая и заставляя обороняться. Я не торопился отвечать, так как хотел определить его уровень владения клинком. Соревнования проводились на шпагах, а там преобладают колющие удары в то время как саблями почти всегда рубят. Другая техника, в общем. Да и оружие потяжелее. Не говоря уж о том, что такие клинки больше предназначены для рубки на лошадях, а не для пешего боя.
В общем, я отразил несколько выпадов, сталь звенела, только что искры не сыпались — Путилов бил сильно.
Мы кружились по отведённой для поединка площадке, как два танцора. Минуты через полторы мне стало ясно, что мой противник явно много часов провёл, упражняясь с саблей. Его приёмы были технически точны, сабля не заваливалась, действовал он быстро и точно знал, что делает и зачем.
Из-за того, что я до сих пор защищался, Путилов решил, будто инициатива полностью принадлежит ему, потому что я не могу перейти в контратаку. На его лице заиграла ухмылка превосходства.
Он усилил напор, полагая, что нужно лишь поднажать, и тогда моя защита будет прорвана. Это заставило его пренебрегать собственной, и я улучил момент, когда клинок противника врезался в мой, выставленный в бок. Скользнув лезвием вдоль его сабли, я ткнул Путилова в плечо. Однако парень успел уклониться в самый последний момент. Всё-таки, годы тренировок зря не проходят, и чемпионские титулы, пусть даже городского уровня, так просто не получают.
Мой соперник поспешно отступил. Его глаза сощурились.
— Неплохо, — сказал он, переводя дух. — Даже не ожидал. Спасибо за науку, теперь буду умнее.
— Тебе это и по жизни не помешало бы, — отозвался я.
Оскалившись, Путилов бросился в бой. Но был уже осторожнее, хотя темп атак и не снизил: очень уж ему хотелось рассчитаться за то, что я едва не пустил ему кровь первым.
Я не давал ему гнать меня назад, уходя то влево, то вправо, пока мой соперник не промахнулся. Тогда я быстро полоснул его поперёк груди.
И снова мимо!
Путилов так стремительно прогнулся назад, что сталь рассекла только воздух над его торсом.
Выпрямившись, парень издал короткий воинственный возглас и снова пошёл в атаку. Ударил снизу вверх наискось, применив знаменитую «польскую четвёрку». Страшный удар в умелых руках, и довольно трудно блокируемый. Пришлось отпрыгнуть назад. Оттолкнувшись ногами, я перешёл в мощное наступление. Хватит тратить силы, пора пустить этому зазнайке кровь!
Однако оказалось, что защитой мой соперник владеет не хуже, чем нападением. Путилов отражал удары стремительно и ловко, концентрации не терял. Однако я уже чувствовал, что он достиг своего предела. Улучив подходящий момент, я сделал длинный выпад, и острие моей сабли едва не вошло ему в грудь. Путилов в последний миг развернул торс, пропустив его мимо себя. Правда, одежду сталь распорола.
— Нет крови! — крикнул он, хлопнув себя по разрезу и поднимая ладонь, чтобы видели секунданты и распорядитель.
А затем вдруг замер, словно раздумывая. Бой никто не останавливал, так что я пошёл в атаку, но Путилин поспешно попятился, одновременно коснувшись свободной рукой гайки — оголовья сабли. Словно подкручивал её. А затем, мимолётно улыбнувшись, ринулся на меня.
Отразив несколько моих ударов с такой скоростью, словно мы только начали бой, он принялся атаковать меня — легко и быстро, но при этом с прежней силой.
Теперь его уровень значительно превосходил тот, что он демонстрировал до сих пор!