— Пытаетесь контролировать поток информации? Разумно, но в наши дни это трудно — появились социальные сети. А что общественность уже знает?
Хенли промолчала. Оливер пытался перехватить инициативу и контролировать ход беседы. Хотел продемонстрировать им с Рамоутером истинный баланс сил. Она с неохотой произнесла:
— Мужчину опознали. Его звали Дэниел Кеннеди.
— Дэниел Кеннеди, — медленно повторил Оливер. — Ты так произнесла его имя, будто я должен его знать. Он сидел в тюрьме?
— Сидел, — ответил Рамоутер. — Примерно два года назад. Провел полгода в Белмарше, потом его перевели в Хай-Даун.
— Салим, я отбываю очень долгий срок в блоке строгого режима. Я отношусь к категории «А». Мне не дают общаться с остальным населением этой тюрьмы. Меня считают чудовищем.
«Ты и есть чудовище», — произнесла Хенли про себя. Чем дольше она сидела напротив него, тем больше заводилась. Она поняла, что внимательно наблюдает за каждым его движением, что слишком бдительно за ним следит, ожидая, что Оливер может в любой момент попытаться ее убить.
— Эти имя и фамилия вам ничего не говорят? — спросила она.
Оливер не ответил. Вместо этого он встал, подошел к двери и постучал в небольшое оконце в ней. Тут же появился надзиратель и открыл дверь.
— Можете принести мне воды? У меня в горле пересохло. Очень жарко, столько людей.
Надзиратель кивнул.
— А Зоуи? — спросил Рамоутер у Хенли одними губами.
— Пока нет, — ответила она точно так же.
Несмотря на то что Оливер сидел в тюрьме, он определенно держал ситуацию под контролем. Казалось, никто, кроме Хенли, не видел, какую опасность он представляет.
Оливер вернулся на свое место и слишком долго смотрел на Хенли.
— Я не знаю никакого Дэниела Кеннеди, — в конце концов заявил он. — Что еще?
— Одна из жертв была найдена с вырезанными на теле полумесяцем и двойным крестом.
Хенли преднамеренно не сказала ему, кого из двух жертв нашли с этим символом. Она наблюдала за реакцией Оливера, но ее не последовало. Вернулся надзиратель с чашкой.
— Я искренне надеюсь, что ты не считаешь, будто это сделал я, — заявил Оливер.
— Это те же самые символы, которые вы вырезали на телах своих жертв, на всех семи.
Оливер перевел взгляд на Рамоутера, когда поднес чашку к губам и начал пить.
— Об этих символах знало совсем немного людей, — продолжала Хенли. — Это…
Оливер поднял левый указательный палец вверх, продолжая пить, таким образом заставляя Хенли замолчать.
— Это ваши метки. Ваш почерк. — Хенли повысила голос, теряя самообладание. Бетонные стены в маленькой комнатке делали каждое ее слово еще громче. Оливер поставил пустую чашку на стол. Уголки его губ слегка дернулись. — Жертвы вам незнакомы, они для вас никто. Но использован ваш стиль убийства. Все это указывает…
— На явное совпадение? — спросил Оливер с почти искренним любопытством.
— Маловероятно. Мне нужно знать, рассказывали ли вы кому-то о том, что делали со своими жертвами.
Оливер не ответил.
— Другим заключенным, надзирателям, посетителям? — перечислил Рамоутер.
Оливер расхохотался. Это был хрипловатый гортанный смех.
— Посетителям? Откуда им взяться? Ко мне никого не пускают, кроме адвокатов.
— Адвокатов? — осторожно переспросила Хенли.
— Конечно. Один все еще продолжает работать. Мы обсуждаем подачу апелляции. Не очень лестно, когда тебя называют убийцей с пилой, правда, инспектор?
— Вы убили семь человек. И вы считаете, что у вас есть основания для подачи апелляции? — не веря своим ушам, переспросил Рамоутер.
Оливер снова рассмеялся, потом повернулся к Хенли и подмигнул.
— Вы можете назвать какую-то причину появления этих символов на телах жертв? Ваших фирменных меток? — твердым голосом спросила Хенли, стараясь вернуться к теме разговора.
Ответа не последовало.
— Кто-то остающийся на свободе пытается передать вам послание?
Оливер сложил руки на груди и откинулся на спинку стула.
— Кто-то пытается привлечь ваше внимание? — продолжала Хенли.
Оливер хмыкнул и повернул голову к Хенли.
— Если вы работаете вместе с кем-то, если эти убийства имеют какое-то отношение к вам, то говорю вам прямо сейчас…
— Это, должно быть, тебя просто убивает, — медленно произнес Оливер.
Оливер неотрывно смотрел на нее — и все мышцы на спине Хенли напряглись.
— Вот оно как вышло-то. Ты сидишь здесь со мной. И просишь меня о помощи.
— Не льстите себе, — ответила Хенли. — Это не просьба о помощи.