Мне были известны все его аргументы и доводы. За годы я слышал их все. И все отверг. Неоднократно. Тем не менее в эту игру мы должны были сыграть. Это стало нашим прощальным ритуалом. Как и задания, которые он мне давал.
- Что ж, если ты не останешься и не поможешь мне в работе, - сказал он так, словно только что все обсудили, - то хотя бы возьми с собой ее часть?
- Как обычно, - заверил его я.
Он улыбнулся.
- Леди Розмари собрала тебе с собой подборку свитков и подготовила мула, чтобы их везти. Она хотела упаковать их тебе в сумку, но я сказал ей, что ты поедешь на лошади.
Я молча кивнул. Много лет назад Розмари заняла мое место в качестве его ученицы. Она работала на него уже пару десятилетий, выполняя "тихую работу" убийцы и шпиона королевской семьи. Нет. Даже дольше. Я отвлеченно подумал, есть ли у нее уже собственный ученик.
Голос Чейда вернул меня в настоящее, когда начал перечислять вершки и корешки, которые он хотел, чтобы я осторожно добыл. Он вновь высказал мысль, что короне следует поместить в Ивовом лесу ученика носителя Скилла, дабы обеспечить быстроее сообщение с Баккипским замком. Я напомнил ему, что будучи носителем Скилла, я и сам в состоянии справиться с этой задачей без того, чтобы терпеть в доме еще одного шпиона. На что он улыбнулся и отвлек меня обсужденим того, как часто можно пользоваться камнями и насколько это безопасно. Поскольку я был единственным из живущих, кто потерялся в камнях и выжил, я был склонен к более консервативной точке зрения, чем Чейд, склонный к экспериментам. По крайней мере в этот раз, он не оспаривал мое мнение.
Я прочистил горло.
- Секретное слово - плохая мысль, Чейд. Если оно все же тебе нужно, то запиши его и передай заботам короля.
- Все, что записано, можно прочесть. А, что спрятано - найти.
- Это правда. А вот еще одна правда. Мертвый мертв.
- Я был верен Видящим всю свою жизнь, Фитц. Лучше я умереть, чем послужить оружием против короля.
С горечью я осознал, что согласен с ним. Тем не менее я сказал: - Тогда, следуя твоей логике, каждый член круга Скилла должен быть запечатан. Каждый со своим словом, которое можно найти только отгадав загадку.
Его большие, но тем не менее проворные руки, по-паучиьи пробежались по краю покрывала. - Да, так, вероятно, было бы лучше всего. Но до тех пор, пока я не смогу убедить всех остальных членов круга, что это необходимо, я предприму шаги, чтобы защитить наиболее ценного его представителя от вреда.
Он никогда не был о себе плохого мнения.
- И это, стало быть, ты.
- Конечно.
Я посмотрел на него, что вызвало его возмущение:
- Что? Ты не согласен с такой оценкой? Известно ли тебе сколько секретов нашей семьи я храню? Сколько сведений об истории семьи и ее родословной, сколько знаний о Скилле хранятся лишь у меня в голове и в нескольких ветхих свитках, большинство из которых невозможно прочесть? Представь, что я окажусь под чьи-то контролем. Представь, что кто-то пороется в моих мыслях, касающихся этих секретов, и использует их против правления Видящих.
Со страхом я понял, что он был абсолютно прав. Я облокотился на колени и задумался.
- А ты не можешь просто сказать мне слово, которое снимет печать, и поверить, что я буду держать его в секрете? - Я уже смирился с мыслью, что он снова сделает это.
Он подался вперед:
- Ты согласишься на запечатывание твоего сознания от Скилла?
Я сомневался. Я не хотел этого делать. Я слишком хорошо помнил, как умер Баррич, на которого была наложена печать, помешавшая оказать помощь, которая могла бы спасти его. И как чуть было не умер Чейд. Я всегда думал, что если бы у меня был выбор между лечением Скиллом и смертью, я бы выбрал смерть. Его вопрос вопрос заставил меня посмотреть правде в глаза. Нет. Я хотел, чтобы у меня был выбор. А он будет возможен, если мой мозг не будет запечатан от тех, кто способен мне помочь.
Чейд прокашлялся:
- Ну, пока ты не готов, я буду делать то, что считаю правильным. Уверен, ты поступишь так же.
Я кивнул:
- Чейд, я...
Он отмахнулся от меня. Его голос был хриплым:
- Я знаю, мальчик. И буду более осторожным. Займись теми свитками как только сможешь, ладно? Перевод непростой, но тебе под силу. А теперь мне нужно отдохнуть. Или поесть. Не могу решить, что сильнее: голод или усталость. Это лечение Скиллом... - он покачал головой.