Я не видел его и не получал от него вестей с тех пор, как покинул Аслевджал. С тех пор прошло, сколько уже, четырнадцать лет? Пятнадцать? Почему ты спрашиваешь о нем теперь?
Что-то вроде того. Ты ведь помнишь, что истории о Белом Пророке интересовали меня задолго до того, как Шут заявил что в них говорится о нем.
Помню. Впервые я услышал это имя от тебя. Я удерживал свое любопытство на коротком поводке, не позволяя себе задавать вопросы. Когда Чейд впервые начал показывать мне записи о Белом Пророке я посчитал, что это еще одна странная религия далеких земель. С Эдой и Элем мне все было понятно. От Эля, бога моря, стоило держаться подальше, он был требовательным и безжалостным. Эда, богиня пахотных земель и пастбищ, была щедрой и плодородной. Но даже к богам Шести Герцогств Чейд внушил мне мало почтения, а к Са, двуликому и двуполому богу Джамелии и того меньше. Так что его увлечение сказаниями о Белом Пророке интриговало меня.
В свитках говорилось, что в каждом поколении рождается ребенок лишенный цвета, с даром предвидения и способностью менять ход истории мира, вмешиваясь в большие и маленькие события. Чейда захватила эта идея и легенды о Белых пророках, которые останавливали войны и свергали королей, провоцируя незаметные события, которые в свою очередь запускали другие и превращались во что-то значимое. Одна история повествовала о том, что Белый Пророк тридцать лет жил у реки, чтобы предупредить одного путника во время шторма о том, что если он попробует перейти по мосту, то он рухнет. Путешественник остался жив, стал отцом великого военачальника, который выиграл битву в какой-то далекой стране. Я считал что все это чепуха, пока не встретил Шута.
Когда он объявил себя Белым Пророком я принял это скептически, и скепсис мой усилился, когда он заявил что я его Изменяющий, тот, кто изменит ход истории. И все же, мы и правда сделали это. Если бы его не оказалось рядом когда я жил в Баккипе, я бы умер. Не единожды его вмешательство сохраняло мою жизнь. В горах, когда я умирал от горячки, лежа в снегу, он отнес меня в свою хижину и вернул меня к жизни. Он спас меня, чтобы драконы могли снова занять свое место в этом мире. Я до сих пор не был уверен, что для людей это так уж хорошо, но в том, что без его участия этого бы не произошло, не сомневался.
Я понял как глубоко погрузился в воспоминания только когда мысли Чейда напомнили мне о его присутствии.
Недавно через Баккип прошли странные путники. Около двадцати дней назад. Я не слышал о них пока они не ушли, не то я нашел бы способ разузнать о них побольше. Человек рассказавший мне о них говорит, что они назвались странствующими торговцами, но товар у них был пустяковый, стеклянные побрякушки, медные браслеты, все в таком роде. Ничего по-настоящему ценного и несмотря на то, что они заявляли, что пришли издалека, мой человек говорит, что их товар был похож на тот, что городские купцы берут на деревенские ярмарки, чтобы быть уверенными, что у них найдется что-то для юнцов, у которых всех денег-то, медная полушка. Никаких заморских специй или редких камней. Одна чепуха.
То есть твой шпион думает, что они только претворялись торговцами. Я старался не выказать нетерпения. Чейд считал, что при докладе, истину можно найти только в мелочах. Я знал, что он прав, но хотел, чтобы он скорее перешел к сути, а к частностям вернулся позже.
Он решил, что они скорее хотят покупать, чем продавать, а еще лучше, бесплатно получать информацию. Они спрашивали, не встречал ли кто их друга, очень бледного человека. Но что странно, прозвучало несколько описаний «бледного друга». В одном говорилось о молодом человеке, путешествующем в одиночестве. В другом, о зрелой женщине с бледным лицом и светлыми волосами, путешествующей с веснушчатым рыжим юношей. А в третьем, о двух молодых людях: блондине и черноволосом но с белой кожей. Как будто они знали только, что ищут путешественника с неестественно белой кожей, который может следовать один или в компании.