Здание.
Дэриан Уолш не был трудным ребенком. Он и ребенком-то никогда не был. Он умер еще в шесть лет, когда на всю его большую семью напала шайка головорезов. Это были моральные уроды, отбросы общества, жалкие наркоманы, решившие поживиться в его доме.. Той суровой и дождливой ночью вся его жизнь была жестоко растоптана, абсолютно не посчитавшись с его возрастом, психикой и чувствами.
Все были убиты и сожжены в их родовом поместье. Мальчику удалось спастись, спрятавшись в собачьей конуре. Он слышал дикие крики и вопли о помощи, молясь, чтоб его не нашли. Его любимый пес громко и натужно лаял, находясь на привязи, и умолк после оглушительного хлопка.
Это был первый выстрел, который довелось услышать его маленькому сознанию ,и после этого хлопок пистолета-стал его жизнью…
Он распахнул веки, вернувшись в настоящее. Настроил прицел. Жертва гуляла в парке, тщательно охраняемая лысыми бугаями. Это был типичный пижон, чиновник. Уолш не только понятия не имел, почему он должен его убить, но и знать этого не желал. Он спец. Киллер. Он получает задание убить кого-то и должен исполнить без единого вопроса, чтобы спасти других, свое государство, свое правление. Именно этому его обучили в высшей военной школе. Он должен быть невидим, тих и опасен. Он-никто в этой жизни, его нет, просто не существует. Он умер еще в шесть лет.
Глушитель не дал улице вздрогнуть от выстрелов. Жертва просто упала навзвинчь. Два в сердце, один в голову-гарантия успеха киллера.
Дэриан ушел в глубь здания, в котором прятался и, спокойно свернув свои вещи и снаряжение, скрылся по проулкам улиц. Не обращая внимание на вой подьезжающих спецмашин, сел в автобус и исчез в мирской суете.
Отправил сообщение “Выполнено”, вышел из автобуса после семи остановок, сел в мерс и двинулся в элитный район своего города.
Его аппартаменты располагались на третьем этаже. Женщина-рецепшн, увидев его соскочила со своего места, схватив со стола стопку писем.
– Мистер Джей…
Он остановился, дежурно улыбнулся ей и приняв стопку, откланялся.
Лиам Джей-еще одно подставное имя. Маркус Чепеда, Ганс Шрейден, Николай Доронин, Пьер Кунсо-множество имен, паспортов, других документов. Он иногда сам забывал свое настоящее имя.
Мужчина бросил пачку никчемных писем прямо в корзину, но предварительно выудил одно единственное. Дэриан вскрыл конверт, обнаружив в нем еще один, надпись на котором гласила вскрыть на следующий день.
Уолш кинул конверт в письменный стол и раздевшись лег на кровать, понуро уставившись в потолок и вслушиваясь в вечерний гул машин и людей на улице. Там за окнами его квартиры гудела жизнь, которую он давно привык считать чужой, ненужной и бессмысленной. Но слушая человеческий гомон, он невольно сжимался от тяжести в груди, зная, что в его жизни никогда не будет такой беззаботности и любви к обыденности. Веки осторожно и сосредоточено опустились, позволяя телу отдохнуть.
– Сара! Сара, стой же!– кричал молоденький паренек, пытаясь догнать бегущую со всех ног девушку. Она нырнула в нищенский проулок. Парень за ней следом и юркнул за мусорный бак, за которым уже пряталась девченка.
– Получилось?!– она смотрела на него озорным и перепуганным взглядом.
– Да, кажется,– они посмотрели друг на друга и победно
засмеялись.– Открывай!
Они с головой залезли в дамскую сумочку от “Прада”. Сара выудила из нее кошелек. Внутри лежало триста долларов.
– Не плохой куш!– взвизгнула она и радостно обняла напарника.
– Половина моя,– напомнил он ей.
– Да, да!– девушка сияла счастьем. Она разделила улов.
Парнишка схватил свою долю и пересчитал.
Глядя на его деньги, она помрачнела. Сара знала на что он это потратит.
– Не ходи к ним Стэн,– попросила она.– Давай купим еды, что-нибудь из одежды… Я приготовлю ужин…
– У меня есть уже моя старуха,– улыбнулся упрямо он, засовывая деньги в джинсы.– Будешь ее копировать-придеться тебя послать.
– Какая будет трагедия,– фыркнула на это девушка и спрятав свою долю за пазуху, побрела от него.
– Эй?– окликнул он, весело смеясь.– Не попадись,– и выкинув в бак, украденную сумочку, пошел своей дорогой.
Сара Бэйкон-не была оборванкой или сиротой. У нее был обычный дом как у всех, но дома было не как у всех. Ее мама умерла от рака, когда малышке было двенадцать лет. Она очень хорошо помнила ее. Этот угасающий огонек в глазах, высыхающее тело, платок на голове, скрывающий облысевшую кожу. Но эта улыбка всегда была любящей, руки слабо обнимающие по вечерам, голос пропадающий где-то в ее гортани, который всегда взывал ее к терпению и силе. Девочка была с матерью до последнего, пока эта жестокая болезнь не забрала ее.