Родители ушли в сад обрезать деревья, а Гриша готовился к урокам. Поздоровались. Огнев посмотрел на Гришу как всегда добродушно, будто спрашивая, чем бы его этаким одарить. Положив широкую в конопушках ладонь на плечо, сообщил:
— Надо кое о чем потолковать. — Расстегнув куртку, сел на стул. Какое-то время молчал. Гриша стоял рядом, не понимая, о чем хочет толковать с ним председатель.
— У меня к тебе, Григорий, мужской разговор, — сказал наконец Огнев и оценивающе посмотрел на него. — Начну сразу и без утаек, чтоб не было никаких домыслов. Твои родители волнуются, переживают, что без тебя доживать придется. Мне это понятно, сам когда-то в таком же положении находился. В общем, просили поговорить с тобой, а потому прошу ответить как на духу.
Что скажешь, если направим тебя от колхоза учиться на агронома? Безусловно, не сейчас, а после армии. Отслужишь, отучишься, а там как раз и наш колхозный агроном на пенсию собирается уходить. Обеспечим стипендией, отдельным жильем, если захочешь. Решай. Но учти, без обмана. Мне надо заранее смену агроному готовить. Сам должен понять: для председателя это вопрос далеко не простой.
«Ну и ну!» — подумал, надув губы, Гриша. Он-то полагал, что Огнев заехал просто поговорить с родителями — он и в гости с женой к ним не раз приходил: мол, может, помощь какая нужна? А тут то же самое, с чем родители покоя не дают. Как и что ответить? Было лестно, что Огнев сделал такое предложение не кому-нибудь, а ему, хотя бы и по просьбе родителей. Но кто их просил об этом? Чего вмешиваются? И как ответить, если жить в деревне не собирается? Не будет же посвящать председателя в свои планы. Услышит — засмеет, за дурачка примет. А зачем, собственно, говорить? Какая в том нужда? Впереди армия, а за это время многое может измениться. Ну что ж, придется малость покривить душой.
— Чего молчишь? Не ожидал? — подал голос председатель.
— По правде — да, как-то все это неожиданно… — Гриша невесело улыбнулся.
— Мне надо знать твой настрой в принципе и заранее. Понимаю, что застал врасплох, однако рано или поздно такой вопрос тебе решать придется. Так согласен на мое предложение или нет?
«Прижал, да еще как, — подумал Гриша. — Нет, а родители хороши! Знали о его приезде, все тут договорено, недаром шушукались, а потом срочно засобирались яблони обрезать. Хитрецы-мудрецы! Но этот ведь ждет ответа…»
— Если уж так надо, то можно, — выдавил тихо.
Огнев нахмурился:
— Давай безо всяких «если». При чем тут «если»? Говори прямо и конкретно, по-мужски. Не люблю, когда чего-то не договаривают. Зачем нам с тобой в прятки играть? Так что?
— Согласен, — ответил младший Парамошкин, в первый раз покривив душой, от чего лицо стало таким же красным, как и у председателя.
— Вот и хорошо. Другого, признаться, и не ожидал. Пойду родителей обрадую, а то совсем старики покой из-за тебя потеряли.
Об этом разговоре председатель попросил не трезвонить, но и не забывать.
XIII
Ближе к вечеру к гаражу подъехал милицейский «уазик». Он вынырнул неожиданно из-за гаражей. Красавин работал в яме. Григорий Иванович, увидев остановившуюся машину и почувствовав неладное, вышел из ворот. К нему подошел молодой, рослый, в гражданской одежде человек, а с ним еще двое в милицейской форме. Тот, что был одет по-цивильному, спросил:
— Вы гражданин Парамошкин?
— Да, я учитель Парамошкин, а в чем, собственно, дело, молодой человек? — Учитель и сам не стар, но в разговоре с теми, кто моложе его, всегда добавлял «молодой человек». Это звучало снисходительно, вежливо, как бы подчеркивая разницу в возрасте и само положение Григория Ивановича, — учитель.
— Так вы или не вы? — недовольно переспросил приехавший.
— Я, а что дальше?
— А то, что у меня имеется санкция прокурора на проведение в вашем гараже обыска. — Он вытащил из внутреннего кармана пиджака удостоверение с листом бумаги и протянул Парамошкину. Учитель бумагу читать не стал и махнул рукой, что означало — обыскивайте, раз приехали. Красавин видел из ямы, как он побледнел и поджал губы. Так было, когда Григорий Иванович волновался. Из соседних гаражей, естественно, высыпали любопытные, ожидая дальнейшего развития событий. Один из милиционеров привел понятых, и обыск начался. Старший, показав на Петра, спросил у Парамошкина:
— Родственник, что ли? — Но тот был так расстроен происходящим, что промолчал, а милицейский чин вопросов больше не задавал.
Красавин вылез из ямы. Впервые вот так близко он столкнулся с милицией, и где — в гараже учителя! Петр болезненно воспринял приезд милиции, считая, что милиционеры Григория Ивановича незаслуженно унижают. Хотя знал, что Парамошкин приторговывает дефицитным товаром. Где покупает и что это за товар, тоже знал. В гараже он ничего никогда не держал. Место хранения, скорее всего, было на окраине Полянска. Если кто-то приходил или приезжал из покупателей, то Григорий Иванович заводил машину и уезжал. За несколько дней до этого он дважды отлучался и возвращался довольный — значит, сделки удачные. В тот раз, когда на Красавина напал Мишка с дружками, они с Парамошкиным ездили на торговую базу, но покупка не состоялась. Как-то Парамошкин сказал Красавину, что очень хотел бы построить в Полянске дом и что годика через два должен на это дело подсобрать деньжат. Пожаловался, что жить на частных квартирах осточертело.
А обыск шел полным ходом. В гараже все было сдвинуто и перевернуто вверх дном. Но как стражи порядка ни старались, того, что их интересовало, не нашли. К Парамошкину подошел старший. Красавин слышал, как он сказал:
— Закрывайте гараж, проедете с нами.
— Это на каком основании?
— Не задавайте лишних вопросов, основания имеются. — И тут же достал из бокового кармана заранее приготовленный протокол задержания.
Запирая гараж, Парамошкин попросил Петра передать жене, чтобы не беспокоилась. В гараж велел до его возвращения не приходить.
Слух о том, что Парамошкина забрала милиция, распространился по райцентру необычайно быстро. Что только при этом не додумывалось! Одни говорили, что он занимался воровством и втягивал в это детей. — «А еще учитель!..» Другие, что Парамошкин уже привлекался к уголовной ответственности и теперь ему влепят. В общем, домыслов было немало. И в школе тоже разговоров хоть отбавляй. Учителя знали, что Красавин ремонтировал с Парамошкиным машины, но с расспросами не приставали. Братья Гунькины и Мишка Козлобаев ухмылялись, однако при всех на рожон не лезли: Петр теперь и сдачи мог дать.
Да, вражда с Красавиным у Мишки давняя. Один случай на зимних соревнованиях по лыжам чего стоил. Это когда Петр обошел его и занял первое место. Раньше всегда он, Козлобаев, побеждал, а в этот раз даже хитрость не помогла, уж лучше бы не хитрил. На последнем заходе Козлобаев, отставший от Красавина, срезал круг и оказался впереди. Но послушный ягненочек, этот недавний хлюпик, молчать не стал. С таким позором сняли с соревнований! Да разве только это? А случай с линейкой. Орал-то в этот раз не хлюпик, а он сам. Да, Красавин стал каким-то не в меру борзым. Так и не удалось его как положено отдубасить у гаражей, помешал Парамошкин. К тому же и выгнал их из автокружка. Козлобаев до этого хвастал, что Парамошкин с его отцом — «вась-вась», подумаешь, Красавин! Но отец, говорят, Мишке такую трепку задал, что тот долго на заднее место не мог присесть. Нет, за все это Красавина пора ставить на колени, пусть будет как прежде — шавкой. Гунькины помогут. Они гоняют на его мотоцикле больше, чем он сам. Можно и еще кое-чем приманить. К примеру, отдать бинокль, он ему все равно надоел.
И Красавин знал, что Мишка непременно ему отомстит. Никакого авторитета во всех стычках с Петром тот себе не заработал. Наоборот, над ним стали посмеиваться, особенно после драки у гаражей. Красавин не знал, что отец хоть и побил Мишку, но заодно и дал понять, чтобы при случае отвадил Красавина от учителя. Словом, чтобы тот ему больше в ремонте машин не помогал… не знал Красавин и того, что никто другой как Мишкин отец написал на учителя анонимку, чтобы опозорить его на весь Полянск.