Что касается последствий, тут всё очевидно: чем важнее шишка, тем больше вероятность, что киллера будет искать не только полиция. Есть дела, после которых вообще нужно уходить на пенсию. Соответственно, оплата должна быть такой, чтобы ты мог больше не работать.
Например, убийство дяди, которого заказал племянник, пожелав, чтобы никому в голову не пришло, что его смерть могла быть насильственной, будет стоить в разы дешевле, чем устранение босса мафии, исполненное в виде кровавой бани.
Так что цены не берутся с потолка, а формируются на основе объективных факторов. Но это всегда нечто определённое, будь то деньги, золото, акции или услуги. Сейчас же мне предлагалось то ли богатство, то ли мыльный пузырь. Иначе говоря, я словно должен был выиграть свою оплату в рулетку. И это напрягало.
— Всё равно это кот в мешке, — сказал я. — Если и соглашаться, то с подстраховкой.
— Что вы имеете в виду, господин маркиз?
— Если вдруг однажды окажется, что Венец фальшивый, вы компенсируете мне это.
— Согласен, — кивнул Емельянов.
Ну, конечно, он ничего не терял. Я ведь могу так никогда и не использовать артефакт и не узнать, подделка это или подлинник.
— Так вы принимаете Венец в качестве оплаты, Ваше Сиятельство? — вкрадчиво спросил Емельянов.
Хороший вопрос. Действительно ли я готов однажды рискнуть и поставить всё на то, что артефакт настоящий? Если окажется, что нет, если он не сработает в нужный момент, это станет для меня весьма опасным моментом. Возможно, даже смертельно опасным. А риск не в моём стиле. С другой стороны, подавитель магии открывает широкие перспективы.
Я тяжело вздохнул. Какое же непростое решение!
— Хорошо, договорились. Чекан против Венца. Или компенсации по моему выбору.
— Отлично! — обрадовался Емельянов. — Я рад, что мы пришли к соглашению. Сколько времени вам понадобится, чтобы устранить Чекана?
— Пока не знаю. Наберитесь терпения. Я буду действовать в наших общих интересах, так что затягивать не стану. Но и торопиться, где торопиться не стоит, тоже. И вот ещё что. Я помогу вам, но имейте в виду — только потому что всё ещё верю в то, что ваш клан может оправдать наш союз своей полезностью. В последнее время она сильно уменьшилась. Да, вы обнаружили пару диверсионных групп, но этого мало. Постарайтесь не разочаровывать меня в ближайшем будущем. Я ведь могу пожалеть, что сделал ставку именно на вас.
Емельянов слегка побледнел, но сумел сохранить внешнее спокойствие.
— Уверяю, Ваше Сиятельство, что, когда мы раздавим клан Чекана, в городе у вас не останется достойных конкурентов. И тогда в вашем распоряжении окажутся куда большие ресурсы нашего клана, чем сейчас.
— На это я и рассчитываю, соглашаясь вам помочь. Венец — просто символ того, как дорого стоит моя лояльность. Не обольщайтесь, думая, что наняли меня.
Босс поклонился.
— Разумеется, господин маркиз. Мне это и в голову не пришло бы.
Ну, конечно! Теперь вот не придёт. По крайней мере, если не дурак. А Емельянов не дурак. Но и не семи пядей во лбу. В общем, то, что мне и нужно.
Когда он ушёл, я встал и сделал пару концов по кабинету.
Чекана устранить будет непросто. Он, конечно, понимает, что до него попытаются добраться. Но он ждёт людей Емельянова. Не меня. И это плюс. Нужно выяснить всё, что можно, о том, где он находится и чем занимается.
Я снял трубку и набрал номер отдела разведки. Когда позвали Свечкина, сказал:
— Юрий Михайлович, извиняюсь, что вынужден вызывать вас второй раз за день, но появилось ещё одно дело, которое нужно обсудить с глазу на глаз. Прошу зайти ко мне до ужина.
На вечер у меня было запланировано важное, хоть и небольшое мероприятие — принятие в вассалы Марты. Теперь, когда она стала участником Дикой охоты, а я получил от Мейнгардта рекомендации на её представление, Падшая, наконец, могла получить заслуженную награду за свою преданность роду Скуратовых и сменить рыжий цвет волос на зелёный. Я понимал, как для неё это важно, и дал ей на сегодня отгул, чтобы настроиться и подготовиться. Она единственная из Падших до сих пор оставалась рыжей, и это было несправедливо, ведь Марта заслуживала быть принятой в вассалы больше всех. Уже хотя бы потому что являлась начальником моей охраны. Представляю, каково ей было чувствовать себя белой — вернее, рыжей — вороной среди подчинённых, щеголявших зелёными причёсками. Но сегодня эта ситуация будет исправлена. Как ни странно, я и сам испытывал радость за девушку. Неужели становлюсь похожим на обычного человека? И, если так, хорошо это или плохо для ассасина? Вопрос, на который у меня почему-то нет ответа. Хотя, казалось бы, он должен быть очевиден.