Глава 5
Когда начинаешь заниматься убийствами, у тебя через некоторое время происходит профдеформация: ты воспринимаешь окружающий мир иначе, видя в нём разнообразные способы устранить цель. Например, если для девушки дождь — это романтические два часа, когда она идёт домой босиком, а для старика — беда, если он забыл дома зонт, то для наёмного убийцы — это возможность использовать электричество для имитации несчастного случая. И глядя вокруг себя, ты прикидываешь, как можно использовать то или иное явление природы, предмет, химическое средство и так далее.
Например, что вы подумаете, если услышите слово «заусеница»? Наверное, только то, что её не стоит грызть. Убийца же задумается, какой яд может проникнуть через неё в кровь. А поразмыслив, вспомнит о заусенице на металлической дверной ручке, за которую цель берётся каждый день, возвращаясь с работы. Стоит сделать на железе зарубку и слегка отогнуть получившуюся заусеницу, и вот уже почти готово орудие убийства. Остаётся только нанести на неё немного смертоносных микробов или тяжёлого кадаверина, трупного яда. Человек приходит домой, берётся за ручку — крошечная царапина, которая вызовет у него лишь мимолётную досаду, и всё, дело сделано. Спустя некоторое время после ряда подобных акций такие слова, как «пистолет» или «нож» вообще перестают приходить тебе в голову: они слишком опасны, потому что буквально кричат о том, что произошло предумышленное убийство. Ты больше не хочешь их использовать.
Уверен, сотни преступлений остались нераскрытыми просто потому, что люди проявили изобретательность. Страх быть пойманным и наказанным заставляет мозг работать. Имитация естественных причин, отсутствие связи с жертвой и максимальная пространственно-временная удалённость от объекта в момент убийства — вот три кита, на которых строит карьеру успешный киллер.
Однако, если ты ищешь в своей работе совершенства и изящества, требуется полная осведомлённость о жертве. Даже мелочь, на которую никто не обращает внимания, может оказаться точкой отправления для твоего плана. Большинство киллеров интересуются только двумя вещами: временем и местом. Иначе говоря, где и когда окажется цель. Но иногда можно добраться до человека, даже не зная ни того, ни другого. И, соответственно, находясь от него довольно далеко и занимаясь при этом совершенно другими делами.
В общем, когда пришёл Свечкин, я поручил ему собрать на Чекана всё, что возможно.
— Как обычно, уделяйте внимание мелочам, Юрий Михайлович. И, конечно, ближайшее окружение. На этих людей мне тоже нужны полные досье. Вплоть до привычек.
— Я озаботился установить слежку за Чеканом, когда данный объект вошёл в сферу ваших интересов, — сказал Свечкин. — Так что кое-какая информация о нём уже имеется. Хотите с ней ознакомиться сразу.
— Конечно. Весьма предусмотрительно с вашей стороны.
— Я распоряжусь прислать вам то, что уже собрано. Остальное — в ближайшие дни.
Начальник разведки ушёл, а спустя час я получил с курьером аккуратно собранные в папку сведения о Чекане. Довольно пространные. Судя по всему, Свечкин предполагал, что рано или поздно они мне понадобятся, и уже понял, какого рода досье нужно составлять. Так что я некоторое время изучал покрытые строчками листки, рассматривал фотографии и кое-что выписывал.
Чекан сидел в своей штаб-квартире и, понимая, что Емельянов может в любой момент попытаться его убить, носа оттуда не показывал. Более того — окружил себя бойцами и техникой, превратив здание в маленькое подобие крепости. Где именно он находился, неизвестно. Но в доме имеется бункер, и, возможно, глава клана, прячется там, опасаясь ракетного удара. В общем, задача предстояла непростая. Придётся поломать голову.
Взглянув на часы, я отложил ручку, а бумаги запер в ящике стола: пришло время принять Марту в вассалы.
Церемония проводилась в большом кабинете, куда явился Ригель. Юрист принёс документы, которые нам с Мартой предстояло подписать.
Девушка вошла ровно в назначенное время. На ней был чёрный парадный мундир рода Скуратовых — с зелёными лычками и маленькими эмблемами в виде медвежьей головы.