Чувствуя, как ею вновь начинает завладевать паника, Кира сжала кулаки и замычала, сдерживая крик ужаса. Она ничего не может предпринять. Совсем ничего. У нее нет маятника. Ее магия дистабилизирована из-за раны. Телескопический шест не справится с таким количеством крыс.
А затем ее укусили, и Кира непроизвольно послала импульс. Это резко вернуло ей самообладание. Нельзя просто взять и прекратить. Начавшая исходить от нее вибрация требовала особенной аккуратности. И чтобы справиться с ней, Кира села на постели, и мычание преобразилось в мелодию.
Слабого света ночника из коридора хватило, чтобы рассмотреть, что дела совсем плохи. Крысы сновали по полу, копошились на одеялах и под ними. Они уже не обращали внимания на то, что в жертвах еще теплится жизнь.
Да как они посмели?!
И в голове Киры яркой искрой вспыхнуло осознание.
Она пережила все! Она прошла и пережила все!
Отъезд. Свадьбу. Интриги. Предательство. Смерть любимых. Все самое ужасное с ней уже произошло. Она потеряла все, даже собственное имя. И не сдалась. Если Кира смогла пройти через все это и не сломаться, то неужели ее одолеют мерзкие крысы и дурацкая болезнь?
В тот же миг вернулись чувства.
Тогда Кира полностью отпустила себя. И растворилась в потоке чистой магии.
Гимн Вертиса, резонирующий силой тысяч голосов разнесся по всему крылу, где разместили больных.
Гимн Вертиса — не просто музыка. Это история, жизнь целого народа, символ его единства и веры. Каждая нота, каждая строчка наполнена горячим пламенем воли и непоколебимым духом, возносившим души выше обыденности, наполняя их храбростью и надеждой, вдохновляя на подвиги, даже в самых отчаянных сражениях.
Кира боролась за свою жизнь и жизни других. Ее звонкий голос летел, словно неподвластная никаким преградам буря и окутывал всех своей бесконечной мощью.
Крысы замерли. Тысячи глаз-бусинок не мигая уставились на поющую Киру. Они не смели пошевелиться, находясь в ее полной власти.
Когда магия вытянула из Киры все силы, она забылась беспокойным сном. А грызуны в ужасе, не мешкая ни секунды, бросились врассыпную.
— Какая славная девочка, — улыбалась женщина-гвардеец.
А Кире снился Лионкор. Она бродила по знакомым родным коридорам дворца в поисках родителей. Абсолютно все двери были открыты, даже секретные. Она поднялась в тронный зал, но так и не обнаружила никого. Ни прислуги, ни охраны. Лионкор словно вымер. Ноги сами собой принесли ее в мамин зимний сад огромными панорамными окнами от пола до потолка, в которые открывался великолепный вид на океан. Вот только сейчас внизу перед ней предстали не волны Празаса, а раскинулась центральная улица Зеленого Города и Площадь Нарциссов.
Происходило нечто странное. Все здания Зеленого Города были нараспашку. Ни одного прохожего или солдата. А вдалеке медленно расходились в стороны Врата Смерти. И тогда голова Киры взорвалась болью. А сердце чуть не остановилось от страха. От животного, необъяснимого ужаса, заставившего ее перестать быть собой, забыть о том, что она вообще человек, поскольку она… крыса?!
— Кенна, ты куда?! — Иса схватила ее за рукав, но Кира вырвалась и побежала.
Она бежала и бежала, словно в трансе, не разбирая дороги.
— Кенна, стой!
Необъяснимым шестым чувством Кира ощущала, что цель совсем рядом, но ускользает от, поэтому приходилось наращивать скорость, забыв о едва-едва затянувшейся ране.
— Кенна, вернись! Кенна!
Ноги увязли в холоде. Проточная вода рассеяла Гипноз, и бедро прострелила боль.
Это не сон!
Кира очнулась, завизжала и попыталась в панике за что-нибудь ухватиться. Руки наткнулись на мокрую шерсть. Вокруг было черным-черно от крыс. Они самозабвенно бросались в воду, плыли и захлебывались, лезли на тонущую Киру.
— Кенна, я иду к тебе! — кричала Иса, когда Кира перевернулась и нырнула, погрузившись с головой под воду, чтобы сбросить крыс.
Я спокойна, я совершенно спокойна.
Зандр учил Киру достигать гармонии и баланса при любых обстоятельствах. Но в них не входили полчища крыс, сотни имперских солдат и магов вокруг, а также шум и вопли огромного количества людей.
Я спокойна, я совершенно спокойна.
Кто-то ухватил Киру и потянул вверх. Она всплыла на поверхность и легла на спину. Крысы тут же бросились к ней, взбираясь на грудь, живот и ноги.
— Кенна, держись.
Я дышу легко и свободно.
— Я тебя вытащу.
Мое тело расслаблено и отдыхает. Оно медленно наполняется тяжестью и теплом….
— Осталось совсем чуть-чуть.
Я спокойна, я совершенно спокойна.
Несмотря на копошение, она ощущала легкость и покой. Когда ее ноги, наконец, нащупали дно, ее резко потянули из воды.
— Хватайся за меня. Идем скорей! — Иса крепко обняла Киру и спотыкаясь о стремящихся в воду крыс, вытащила ее на берег.
И как раз вовремя.
Гвардейцы притащили бочки с черным маслом и уже заливали его в воду. Тонкая пленка окрасила поверхность темнно-радужными разводами, покрывая барахтающихся крыс с ног до головы, делая их еще черней.
— Зажигай, — по бухте прокатилась команда сотен голосов.
Взметнулось пламя. Звериный вой сотряс землю. Запах паленой шерсти и мяса всколыхнул память Киры. К горлу подступила тошнота. Иса поддержала ее, иначе бы Кира упала.
Люди на берегу собирали обессиленных крыс, вынесенных течением, и добивали, забрасывая трупики в огонь. Внимательно следили, чтобы не оставалось живых тварей. К солдатам и городским служащим присоединились, торговцы, рабочие, нищие и богачи. Они напрочь забыли свои разногласия и, вооружившись всем подряд — от лопат до палок, беспощадно расправлялись с общим врагом.
Это было отвратительно и неотвратимо правильно.
— Пошли домой, — пробормотала Иса и помогла Кире встать.
Глава 25 - Освобождение
Еще несколько тренировок, и Свен почувствовал, что готов осуществить задуманное. Ну, почти готов. Ему не терпелось еще раз обсудить все детали с Релдоном. Но он с досадой обнаружил, что завтраком придется наслаждаться в одиночестве. Релдон расслабляться перед работой не собирался: он провел совещание, раздав указания всем задействованным ведомствам, отправился на Императорский Причал.
У выхода из дворца его ожидал паланкин. Свен был готов расцеловать Релдона за такой подарок, но тот был далеко, поэтому толстяк расцеловал провожающую его Брысь и передал кошку слуге. А сам забрался в просторный и уютный кокон из шелка, который со всем комфортом доставит его к Императорскому Причалу, где прокуратора ожидает корабль.
Свен предпочитал задерживаться и приходить позже всех на любое мероприятие. Но не в этот раз. Он с нетерпением ожидал, когда на судно поднимутся остальные, чтобы дать главный концерт в своей жизни.
Плотные тучи сгущались на небесах, предвещая неспокойное утро, но в глубокой бухте, окруженной крутыми волнорезами, царило спокойствие. Вода была гладкой, как зеркало, и в этой тишине мягко покачивался галеас «Лунный Ветер» и готовился к путешествию. На палубе кипела жизнь. Моряки, облаченные в полосатые мундиры, спешили с последними приготовлениями. Капитан, стоявший на мостике, внимательно наблюдал за всем происходящим и раздавал указания команде. Его люди были слаженной и опытной командой, каждый знал свое место и выполнял точно все инструкции, но капитан все равно нервничал. Этот рейс обещал быть особенным, и капитан, которому выпала огромная честь взять на борт прокураторов, не мог допустить ни малейшей ошибки. Гребцы, сильные и выносливые, приготовились к долгой смене весел, чтобы вывести галеас из бухты.
Когда Релдон, Фернан, Марис и Базиль поднялись на палубу, утих последний приготовительный шум, белоснежные паруса на трех мачтах сложили и наступила мгновенная тишина. Капитан поднял руку, давая команду, два огромных якоря подняли, и заработали гребцы. Медленно с удивительной грацией галеас развернулся. Первые лучи утреннего солнца пронзили тучи, озарив бескрайнюю морскую голубизну золотом. Длинные и массивные весла рассекали воду с мощными ударами в едином ритме, толкая «Лунный Ветер» вперед.