Брон задрожал всем телом, уступая настроению Сциора, прижимающего его к креслу рукой. Прокуратор понимал, что творит с магом Гипноза, захлебывающемся в чужих чувствах, но пытающимся при этом удержать лицо.
— Пожалуйста, экселант… — прошептал Брон сквозь сжатые челюсти и впился рукой в бокал, пытаясь укротить всепоглощающую ярость и сокрушающую злобу. — Я прикончил Убийцу Магов!
Стекло не выдержало и лопнуло.
Кровь отрезвила обоих.
Вымещать злость на Броне расхотелось, поэтому Сциор отпустил его, схватил пустой бокал, влил себе вина наполовину и залпом осушил. После этого наполнил его еще раз, но не выпил, а сел в соседнее кресло и стал рассматривать напиток на солнечный свет.
Здесь, в отличие от большинства помещений Лионкора, было огромное окно, выходившее на Празас. Бескрайнее море и бесконечное небо. Чистый вид на пенные гребни волн и красочные закаты, не оскверненные растительностью или зданиями. Напоминание о том, насколько природа величественна и непостижима.
— Значит, Мара мертва? Ты ее убил.
— Да, экселант, — заговорил скривившийся в гримасе боли Брон. Он вынул осколок из ладони и пытался остановить кровь, заматывая на рану длинным рукавом.
— Как тебе это удалось?
— Арбалетным болтом в сердце.
— Где тело?
— В лаборатории. Вот, это нашли у нее, — сказал Брон и здоровой рукой протянул ему Печать Прокуратора.
— Это не моя, а Фазана, — но Сциор все равно накинул цепочку и надел его на шею. — Полоз совершил ошибку, подослав убийцу. И в итоге остался без своего главного оружия.
— Экселант Вим не дурак. Он объявил вас с Его Величеством изменниками Империи. Его поддержала практически вся знать и народ. Но армия-то с вами. Вот он и решил устранить вас по-тихому, чтобы вы не расправились с ним по возвращении в Риу. И тогда бы солдаты спокойно перешли на его сторону. А так мы теперь оказались на пороге гражданской войны. Ну, значит, он сам напросился.
— Что за бред? — удивился Сциор.
— Вот, прочтите, — Брон смахнул изрисованные листы и вытащил скомканный пергамент. Прокуратор пробежался по тексту несколько раз, и ни один мускул на его лице не дрогнул.
— Только этого нам не хватало, — устало проговорил он, откладывая пергамент. — Об этом кому-то еще известно?
— Боюсь, что уже всем, экселант.
Прокуратор взял почти пустой графин и сделал большой глоток прямо из горла.
— Так. Мне нужно что-то действенней этого компота.
Брон попытался активировать стоящий на столе успокаивающий темпораль, но не смог.
— Сейчас я кого-нибудь найду. Минуту, экселант Суг, — проговорил он и нетвердым шагом направился к выходу.
Как только прокуратор осушил остатки вина, то со всей силы запустил пустым графином в стену. Затем в нее полетел свиток с донесением. В окно врезалось кресло. Тяжелый кулак пробил столешницу. Из горла Сциора вырвалось нечеловеческое рычание, и магия Смерти вырвалась на волю.
Протрезвевший от испуга Брон, вызванные им маг и механик с инструментами замерли у входа и почти не дышали. Изнутри доносился грохот и удары. Двое красных медленно пятились от двери, чтобы не попасть под горячую руку, когда он откроется.
— Помогло, спасибо, — как ни в чем не бывало, сказал вышедший из кабинета Сциор и поставил успокаивающий темпораль, искривленный и почерневший, на край подноса в руках механика. — Заколотите дверь цинковыми пластинами.
— Какая жалость. Мне так тут нравилось, — прошептал Брон, пошатнулся и схватился за стену, чтобы не упасть. Он растерянно рассматривая причиненный руками и, главное, магией Смерти разгром. Затем закинул обугленный темпораль обратно в комнату и поплелся следом за прокуратором.
Красные бросились выполнять распоряжение, желая побыстрей оказаться подальше от проклятого помещения.
— Приведи себя в порядок. Даю тебе ровно час и жду тебя в лаборатории.
— Слушаюсь, экселант Суг, — вздохнул с облегчением Брон.
Королевская лаборатория Лионкора была не такая впечатляющая, как в Запретном Городе или в Магистериуме. Она отличалась не столько размерами, сколько очень запутанной организацией пространства. Здесь не разделялись магические и механические секции, создавая впечатление беспорядка. Но Брон достаточно знал Зандра Роктава, чтобы понимать, что весь этот хаос являлся порождением четкой системы. Имперцы привыкли к другой системе, в которой все строго разделено.
Прокуратор задерживался. В ожидании Сциора, Брон туда-сюда прохаживался вдоль столов и стеллажей, рассматривал темпорали и различные конструкции. Некоторые очень просты и незатейливы, а некоторые настолько вычурны, что казались нелепыми. Все лежало, стояло и висело вперемешку с самыми различными материалами и деталями. Никто не мог рассказать, для чего это все нужно или как работает. Они не нашли каталога или справочника, в котором бы приводились описания устройств и приспособлений. Изредка встречались в книгах или журналах упоминания и схемы, но найти к чему-либо полную инструкцию проблематично.
В одном из помещений было прохладно. Именно сюда принесли тело Убийцы Магов, чтобы сохранить от разложения как можно дольше.
Сциор пришел только под вечер. Тело Мары лежало на столе. Вокруг него крутился Брон и здоровенными ножницами избавлял девушку от одежды.
— Что ты делаешь?
— Экселант? — Брон вздрогнул и чуть не выронил ножницы из рук. — Извините, не почувствовал вашего приближения.
— Меньше надо пить. Но я задал тебе вопрос.
— Готовлюсь к изучению строения антиволна, — улыбнулся он и продолжил орудовать ножницами. — Такой шанс нельзя упускать.
Тревожить мертвецов не стоило. Кто умер, тот заслужил покоя. Но неуемное любопытство — единственная собственная эмоция Брона, которую не искоренила бы никакая сила на свете. Его желание всюду сунуть свой нос было сильней чувства самосохранения. И плевать, если это вызовет ярость у прокуратора. Он все равно продолжит копать, пока не докопается, потому что не умеет останавливаться. Поэтому легче дать ему то, чего он желает.
— Когда закончишь, распорядись захоронить как подобает то, что от нее останется.
— Конечно.
На подносе в ряд были выложены скальпели разных размеров, щипцы, ножички и крючки. На краю расставлены контейнеры и пробирки.
— И что только Полоз в ней нашел? — Сциор скользнул взглядом по груди девушки, уже собирался выйти, но его окликнули:
— Экселант Суг?
— Ну?
— Мы ведь, наконец, возвращаемся домой? — невероятно, но в голосе Брона угадывалась искренняя радость.
— Да. Но ты останешься здесь.
— Но….
— Присмотришь за Вертисом в мое отсутствие.
— Но….
— Это приказ, и он не обсуждается.
— Безусловно, экселант.
Прокуратор удалился. И Брон, все еще переполненный его и своими эмоциями, бросил со всей силы в дверь ножницы. Затем раскидал поднос и пробирки. Когда на столе ничего не осталось, Брон выдернул арбалетный болт из груди Убийцы Магов… она распахнула глаза и закричала.
— Что ты такое?! — в ужасе прошептал он, уставившись на ожившую убийцу.
Эпилог
Ему не открылись Бесконечные Сады. Не явились мертвые с нотациями. Хотя он ждал отца. И не прощались живые.
Видимо, он слишком разгневал Всесвет, поэтому отправился прямиком в Бездну.
Лгали те, кто утверждал, здесь темно.
В Бездне оказалось белым бело.
Лгали те, кто утверждал, что чувства уйдут.
Почему тогда так больно? Будто Бездна сама объята болью.
Лгали те, кто утверждал, что здесь одиноко.
Чужое присутствие ощущалось как никогда остро. Бездна всегда была рядом. Иногда она приближалась, нависала над ним и обжигала горячим дыханием, от которого всю душу пронизывал холод.
Лгали те, кто утверждал, что ожидание невыносимо.
Время потеряло смысл. Все потеряло смысл. Кроме боли и холода, которые постоянно сменяли друг друга. Пока не слились воедино.
Лгали те, кто утверждал, что здесь тихо.
— Не дергайся, дурак, — повторила Бездна раз, наверное, десятый. Или сотый. Он не считал. Но голос у нее был красивый и глубокий. Даже приятно слушать.