— Не понимаю.
— Хаос, мой друг. Все стремятся захватить власть, оставшись без управления. Нам нужно, чтобы это закончилось.
— И что я могу сделать?
— Стать королем.
Дейон поперхнулся и пробормотал сквозь кашель:
— Ты все же сошел с ума на старости лет?
— Возможно, — хрипло рассмеялся Ксанд в ответ. — Но мне надоело наблюдать, как люди вместо того, чтобы объединиться, роют себе могилу поглубже. Я просил Короля одуматься и заключить договор с другими правителями. Но ты же знаешь, что он меня не слушал, преследуя только свои интересы. Хотя кое в чем он был совершенно прав. Людям пора выбираться на поверхность. Тут мы вырождаемся. Поэтому для дальнейшего развития необходима такая сила, которая поведет за собой людей и поставит на колени великанов. И эта сила в тебе, друг мой. И Вибранте…
— Вибранте?
— Так я назвал твой меч.
— Это просто меч, Ксандр. Ему не нужно имя.
— Это символ. А символу всегда нужно имя. И чем оно громче, тем лучше.
***
— Ничего стоящего,— разочарованно произнесла Мара, выныривая из чужих воспоминаний. Она лизнула свой кровоточащий мизинец и прижала к рукаву куртки.
— Или ты что-то упустила, — Нару достал полупрозрачный платочек из белого шелка и сначала стер кровь с Печати Прокуратора, а затем промакнул порез на своем пальце.
Они сидели в саду. Во всяком случае, старик называл это странное пространство именно так. Здесь не было ни клумб, ни кустов, ни деревьев. Выровненную площадку, усыпанную мелкой галькой, занимали глыбы серого цвета. В свете едва пробивающейся зари они стали похожи на облаченных в лохмотья нищих, которые с утра пораньше вышли на паперть.
— Да что тут упускать? Все императоры были идиотами. Что Дейон Первый, что Десятый…
— Ты не о том думаешь, дитя. Умный или глупый. Зачем он это делал? Почему? Это все не имеет значения. Важно то, что Победителю удалось уничтожить великанов. И чтобы не повторить их судьбу, нам необходимо восстановить его путь.
— А тогда…
— Дитя, не суетись, — перебил Нару, прикрыл глаза и сделал глубокий вдох. — Пропусти воспоминания Победителя через себя. Возможно, тогда тебе откроется нечто удивительное. Слушай свое дыхание и повторяй за мной. Я спокоен, я совершенно спокоен…
Длинная пауза и еще один глубокий вдох.
— Я спокоен, я совершенно спокоен, — два голоса зазвучали в унисон. Мара вдыхала как можно глубже, слушала свое дыхание и проговаривала формулу. Раз, два, десять. Казалось, что уже прошло сто лет, а она все сидит с закрытыми глазами и в неудобной позе, считая вдохи и пытаясь понять смысл этого процесса. Она старалась отпустить мысли, но они беспокойно метались, словно птицы в поисках выхода из клетки. Отвлекая, нервируя, пугая.
Что мешает ей раскрыть свою внутреннюю суть?
Или ее разум слишком напряжен, или у нее нет этой сути.
Мара чувствовала нарастающее раздражение, пока оно окончательно не сбило ее с ритма. Она открыла глаза и посмотрела на Нару. Старик выглядел таким спокойным. Ту гармонию, которую Мара не находила в себе, она видела в нем. И ощущала, как эта гармония льется из него. Ее взгляд скользил по каждой линии его расслабленного лица, пока она пыталась понять, что же в нем такого особенного.
А в ней?
Откуда берет начало его непоколебимая уверенность, что в них заключена колоссальная сила?
Они оба маленького роста, с тонкой костью и изящной фигурой без намека на какое-либо скрытое могущество. Какие из них потомки ужасных великанов?
В них ничего нет похожего на древних чудовищ. Просто насмешка. Посланник Небес их отвергнет, и на этом все закончится.
«Стоп. Надо попытаться заново», — решила Мара и закрыла глаза, фокусируясь на дыхании. «Вдох... выдох... вдох... выдох…» — повторяла она, стараясь обуздать свои мысли. В какой-то момент пришло тепло, а за ним — легкость. Или тяжесть?
«У меня получается!», — обрадовалась она, рывком покачнулась и ощутила, как ее подхватили и удержали от падения. Открыв глаза, Мара столкнулась с все понимающим взглядом Нару.
«Я спала?» — она пришла в ужас.
— Дитя, не будь к себе слишком строга. Медитация — это не о том, чтобы отпустить все мысли сразу. Это путь к внутреннему покою, возможность уйти от суеты и побыть наедине с собой. У каждого свой путь и свое время. Ты не должна торопиться. Это умение. И как любой навык, оно требует практики.
Нару взял лист бумаги и начал заполнять его мелким убористым шрифтом. Гусиное перо в морщинистой руке старика выводило непонятные, но вместе с тем красивые закорючки. Необычное письмо ложилось слева направо аккуратными петельками и галочками.
— Мне пора возвращаться в Запретный Город, — сказала Мара, когда солнце уже поднялось над горизонтом.
— Конечно, дитя. Я тебя не задерживаю, — он отложил перо и бумагу. — Только ты так и не рассказала, ходила ли ты к Посланнику Небес?
— Нет. Релдон запрещает кому-либо приближаться к провалу. Там охрана…
— Уверен, Полоз тебя простит.
Маре не нашлось что ответить, ведь она даже не рискнула проверить.
— Попробуй…
— Исключено. И не и смей называть его Полозом, — она терпеть не могла змей.
— Как скажешь, дитя. А Релдон Вим также верен тебе, как ты ему?
Внутри все похолодело. Хотелось оправдаться, защититься и доказать ему что-то. В итоге получилось неубедительно и фальшиво, хотя она верила, в то, что говорила:
— Я нужна ему. А он нужен мне. Ведь ты сам говорил, что с великаном может быть только обладатель мощнейшей вибрации, иначе потомки будут вырождаться. Сильней Релдона нет никого в этом мире, поэтому только он достоин быть со мной, — она встала и направилась к выходу, чтобы поскорей закончить неудобный разговор.
— Дитя, но ведь есть еще Император, — бросил Нару ей вдогонку.
— Он слабак и ничтожество! Его Империя трещит по швам. Его люди напуганы и мрут тысячами. А он их бросил и отсиживается на Севере. Какой из него после этого великан? Имея такую колоссальную мощь, он сбежал, как последний трус. Как только представится возможность, я собственными руками прикончу его.
Глава 4 - Холодный прием
В загородном поместье Фернана Данге предприняли все необходимые меры, чтобы отрезать его от внешнего мира и не допустить проникновения Черного Мора. В Риу дела обстояли гораздо хуже. Столичную резиценцию также изолировали. С одной стороны, ситуация в городе оказалась действительно ужасной. Слухи не лгали как насчет тысяч зараженных и умерших, так и насчет крематориев и банд. Но с другой стороны, в Дворце Данге жизнь текла своим чередом настолько, что только тошнотворный запах гари напоминал о сложившейся ситуации на улицах.
Но болезнь вовсе не тревожила Киру. Она опасалась перспективы столкнуться с кем-то, кто мог бы ее узнать несмотря на то, что она сильно изменилась, или что ее раскроют при проверке магического уровня.
Но по прибытии во Дворец Данге новеньким провели инструктаж и распределили по местам. Куратор Митч сверился со списками и назначил Киру в группу элот, которым надлежало следить за порядком в дворцовой библиотеке. Тестирование магического уровня для слуг с уровнем ниже мастера не проводили. Никому оказалось не интересно их перепроверять. Так что Кира вздохнула с облегчением.
Три года назад из-за всего пережитого ее магический уровень упал до практически нулевого. Так бывает довольно часто из-за сильных потрясений. Страдание и горе способны исказить вибрацию мага, дестабилизировать ее или совсем отрезать. Это произошло с ней после известия о смерти родителей. Сначала Кира совершила ужасную ошибку при применении магии Гипноза, повредившей разум Мойны, а затем и вовсе не смогла послать самый слабенький импульс в обычный светильник. Поэтому когда проверяли уровень ее магических способностей при продаже в рабство, то обнаружили, что ей не хватает вибрации на зарядку даже самого простенького темпораля.