Следы ночных похождений варвара по замку Дортон были заметены так старательно, что охотников не заподозрил бы самый матерущии дознаватель из знаменитого Пятого департамента Немедии, каковой оправданно считается лучшей тайной службой Хайборийского мира, от Пагана и Вендии, до Пущи Пиктов. Изъятый Конаном из подземного каземата молодой барон Дортон был спрятан так надежно, что более безопасным пристанищем для злосчастного владетеля Четырех долин оказалась бы лишь коронная башня Тарантии, которую не возьмет штурмом никакая армия. А все почему? Эйнар постарался!
После рассвета туман снаружи рассеялся, как и предполагалось — теплые лучи утреннего светила разогнали белесую мглу с быстротой горного ветра. И сразу же в замке началась мышиная возня. Конан, у которого еще сохранялись ничтожные остатки обостренного слуха, валялся на постели и не без удовольствия слушал, как внизу хлопают двери, рычит на кого-то каштелян и бегает стража.
Вчерашний слуга принес горячую воду для умывания слишком рано, с внимательностью собаки-ищейки оглядел покой варвара и приуныл: спрятаться в комнатах, предоставленных охотникам было невозможно. Тем временем беготня и тихая паника продолжались — двое или трое слуг человека, представившегося намедни бароном Дортоном, прогрохотали по лестнице наверх и теперь можно было слышать, как они топочут по доскам, наверняка производя тщательный обыск.
Теперь оставалось ничем себя не выдать и как можно быстрее переговорить с Гвайнардом — бравый командир позволил себе расслабиться и спокойно проспал вплоть до времени, когда его навестил служка с непременным кувшином воды и чистыми полотенцами. Свой любимый мешок с отравой Гвай благополучно обнаружил на прежнем месте — Асгерд вернула его хозяину немедля по завершении дела.
— Как настроение? — осведомился Гвай, заглядывая в комнату варвара. — Отлежался после трех дней в седле? Вот и отлично. Пойдем, его милость соизволили пригласить нас на завтрак.
«Есть в главном зале зеркала или нет? — напряженно думал Конан, спускаясь в трапезную, — Чтоб меня Нергал забрал, не помню! Все-таки, есть ли там зеркала? Вот было бы некстати!»
Позади шествовала невозмутимая, как нордхеймская богиня Фрейя, верная сподвижница — Асгерд шла под ручку с Эйнаром, который почему-то был непривычно хмур и неразговорчив. Впрочем, выглядел броллайхэн как обычно — волосы на висках заплетены в длинные тонкие косички, поверх рубахи Эйнар счел нужным надеть меховую безрукавку, а на пояс привесить сумочку-споран со своими невеликими ценно стями в виде десятка золотых ауреев нумалийской чеканки и пахучими корешками, какие имел обыкновение иногда жевать.
Стол накрыт, как и вчера вечером, безукоризненно. «Барон» и «графиня» пока не появлялись, но зато у дверей обнаружилась стража. Конан мгновенно узнал высокого сухощавого кофийца, которого уложил первым. Надо же, как быстро очухался!
Зачем он здесь находится, можно догадаться без подсказок — опознать мерзавца, каковой в глухую зловещую полночь ухитрился запросто повергнуть троих опытных вояк и похитить таинственного узника. Варвар глянул кофийцу прямо в глаза — если узнает, то сразу, если нет, значит опасности никакой.
Не узнал. Да и не могло такого случиться по вполне понятной причине: внешность Конана ночью была, мягко говоря, необычной. Варвар мимоходом пожалел кольчужника — хорошую же трепку устроят ему хозяева! Если уже не устроили.
Сиятельная парочка явилась вскоре — «барон» смотрелся мрачновато, но выдавать дурное настроение не спешил. «Графиня» наоборот, метала глазами молнии, поджимала губы и смотрела на господ охотников с нескрываемой подозрительностью.
Расселись, чинно и благопристойно. Конан все осматривал залу на предмет наличия хоть одного зеркала, но по счастью здесь таковых украшений интерьера не наблюдалось. Сели так: на полуденной стороне стола расположились оба самозванца, на полуночной — Эйнар, Асгерд, Гвай и Конан. Вообще-то изначально варвар планировал усадить отца-командира на самый край, но тот выбрал себе место прежде, чем его успел занять киммериец.
—Надеюсь, достойные гости почивали спокойно? — девица заговорила первой, и яда в ее голосе хватило бы на отравление всех подданных Бритунии, да и на Замору немного бы осталось. — Все эти кошмары, туман, наводят изрядную тоску и нам с его милостью приятно, что в доме находятся воители столь знаменитой гильдии, как Ночная Стража.
—Благодарю за милостивые словеса, госпожа, — не остался в долгу Гвайнард, который отлично знал куртуазию и этикет, умея изъясняться не хуже любого королевского церемониймейстера. — Нас, безусловно, насторожил опустившийся ночью туман, но мы вняли предостережениям и не покидали замок.
—Комнаты, однако, покидали, — едко сказал «барон». — Я слышал, как вы ходили после полуночи.
—Буде мы побеспокоили вашу милость — примите извинения от всего сердца...
Слушая этот куртуазный обмен любезностями и неприкрытыми колкостями, Конан пытался сдержать улыбку. Он хорошо представлял себе, какой напряженный обыск сейчас проводится в покоях наверху. Ищите, ищите! Может и отыщете кучку мышиного помета!
— Замок у меня старинный, с богатой историей, — неожиданно сказал «барон». — Тут можно встретить много странных вещей. Например, минувшей ночью вас не побеспокоил призрак?
— Призрак? — непритворно удивился Гвай. — Нет, ничего подобного!
— А вот стража наблюдала самое настоящее привидение, причем оно напало на караульных у нижних дверей... Насколько я знаю, охотники на чудовищ знакомы с различными проявлениями нечистой силы, может быть, посоветуете что-нибудь? Эрвин, подойди! Опиши уважаемым гостям тварь, которую ты видел!
Высокий шагнул вперед, чуть поклонился и заговорил на чистом бритунийском почти без акцента. Почти. Конан лишь ухмыльнулся, заслышав в речи стража чуть удлиненные «окающие» звуки, свойственные выходцам из Кофа. Описание зловредного призрака было взято, несомненно, с чужих слов — этот вояка Конана не видел, ибо киммериец напал сзади. Не совсем честно, конечно, но иногда любые средства хороши.
— Оно большое, выше человека, — басом повествовал кофиец. — Нет четкой формы, однако силуэтом смахивает на очень крупного мужчину. Передвигается абсолютно бесшумно. Я... мы так и не поняли, было это существо во плоти или же мы столкнулись с бесплотным фантомом.
— Если дерется, значит во плоти, — заключил Гвай. — Подобные наваждения, выраженные в расплывчатости фигуры, может вызывать гримлок, владеющий даром внушения... Чересчур скупое описание, я вряд ли смогу точно определить, что это за существо. Асгерд, будь добра, передай мне чистое блюдо.
Асгерд не задумываясь подала Гвайнарду начищенное серебряное блюдо для жаркого. Скользнул по стенам солнечный зайчик, отраженныйсияющим металлом.
Гвай замер и вытаращил глаза. В отражение на овальной тарелке случайно попал Эйнар. Хвала всем богам за то, что Асгерд успела отреагировать первой и не дала предводителю отряда сказать лишнего слова. Она сама поставила блюдо на стол, незаметным движением сжала ладонью колено Гвайнарда и железным голосом сказала:
— Чем тебе не нравится посуда его милости? Надраена как зеркало, прислуга любого короля позавидует. Тебе положить баранины?
— П-положить, — слегка заикнувшись, ответил Гвай. Скосился на Эйнара, будто не веря своим глазам. Конан, заметив неладное, вступил в разговор и обратился к его фальшивой милости, отвлекая внимание:
— Господин барон, дозволь спросить, есть ли в твоем замке библиотека? Нас очень интересуют записи прежних лет, хоть как-то связанные с приходящим ночью туманом. Мы подозреваем, что тут действует некая магия...
— Об этом я и хотел поговорить, — сдвинул брови самозванец. — Дело в том, что четыре дня тому, несколько моих людей ушли в горы и не вернулись. Я бы хотел просить Ночную Стражу о помощи в розысках. Безусловно, я заплачу за услуги столько, сколько потребуется. А если вы ухитритесь найти и уничтожить призрака, котогрый бродит по замку и досаждает страже, то оплата будет увеличена втройне. Вам хватит тысячи шеллинов? Для начала?