Священник упрекнул князя в испорченности и склонности к еретизму и особо подчеркнул, что разведение каплунов вызывает у многих такие представления, о которых он в былые времена не слышал ни в одной исповедальне.
Когда священник удалился, князь размышлял над тем, что ему пришлось услышать. Неужели он должен знать, что графиня нашла в шкафу, принадлежавшем Кати, пульверизатор с надписью «Акакос» и мертвого петуха? И зачем графиня передала священнику флакончик с сигнатурой? Почему в последние дни плачет Елена? А не забыла ли она, что вполне хватило бы 50% бромистой кислоты, 2,5% лимонной и 2,5% дубильной?
Прогуливаясь по парку, он испытывал чрезвычайно приятные ощущения. Его радовали зеленые водоросли пруда. Люди, как всегда, с подобострастием приветствовали его. Эти картины насыщались таким мажором, какого он никогда так сильно не ощущал. И не понять, сам ли он порождал этот мажор тем, что все на своем пути окутывал флером благоволения к собственной персоне, или же острота ощущений объяснялась тем, что за ними следовало удовольствие? Казалось, его сопровождает какой-то высокий свет. Он чувствовал, что этот свет исходит от него самого и осеняет его. Вот он видит мать во дворе замка. Она заставляет его зажимать локтями палку поперек спины для исправления осанки. Он должен ходить прямо, не сутулясь. И он с радостью начинает ходить с прямой спиной, делая круг за кругом. Он пересекает двор, идет мимо кухни и поднимается на второй этаж, а оттуда на третий, и взбирается по лестнице на чердак, он с безупречно прямой спиной вскакивает на изборожденные трещинами стропила. Он поднимается в башню. Закончив упражнения, он прячется от людей под чужими одеждами. Он бежит в гардеробную и надевает лакейскую ливрею или белую меховую шубу. Он никогда не облачается в женское платье. Вот он выскакивает во двор в облачении священника, а потом скрывается в гуще дикого винограда, увившего стены. Он не хочет быть ребенком. Он крестится и произносит три имени, пропуская свое первое. Он думает о своем отце, и тот заслоняется образом матери. Он вспоминает об отце лишь постольку, поскольку думает о матери. Кухарок он кличет «Кухней», садовника «Садом», слугу Мандля «Серебром», конюха «Лошадью». Куда бы он ни направился, мать идет по пятам. Иногда он уходит из-под надзора. Он делает это ненароком. Просто она теряет его из виду. Он углубляется в кустарник. Выходит на просеку и видит мальчиков в матросских костюмах. Этих ребят он уже видел во время их конфирмации, когда сидел на хорах. А тут они сели в круг и забавляются своими члениками. Он поднимает крик, и они исчезают в подлеске: маленький князь есть князь, а стало быть, мужчина. После этого он несколько дней не мог говорить, так как не хотел в разговоре ничего утаивать от матери. Он не ходит с егерями на охоту. Но когда они собираются перед замком, он смотрит на них во все глаза.