«Ты не можешь победить, Сонён», — сказал я, выигрывая время. Моя спокойная самоуверенность рассердила его, и он нахмурился. Затем сдержанная, медленная улыбка снова расползлась по его лицу.
"Я уже выиграл, Картер," сказал он. — Вы остановили настоящего убийцу вашего президента, но это относительно неважно. Что касается моих намерений, то нападение все же имело место. Те, кто следил за моей работой, узнают из заголовков и новостных сводок, что произошло. Они узнают, как далеко простирается моя работа по контролю над разумом».
Я спросил. — "Кто же тогда эти люди?"
Он поднял плечи. «Неважно, знаете ли вы их, — сказал он. «Прежде всего мои люди из Вьетконга. Представители Китайской Народной Республики на втором месте. Я, Сэмюэл Сонён, успешно продемонстрировал новое оружие. Поскольку военные испытывают новое оружие войны, это было испытанием нового оружия в борьбе за человеческий дух. Мы стремимся к полностью запрограммированному разуму, разуму, который настолько контролируется, что делает все, на что он запрограммирован».
— И ты сделал это по какой-то идеалистической причине, — с сарказмом сказал я, быстро оглядываясь, пока Сонён продолжал.
— Не совсем, — сказал он. «Этот предмет увлекал меня с детства. Его технология - мой секрет. Я ожидаю, что теперь я могу договориться о баснословной цене за свои услуги. Вы так не думаете?
Он рассмеялся коротким, плавным звуком удовлетворения. Но, возможно, просто возможно, он рассмеялся слишком рано. Под корпусом, в нескольких дюймах от кончиков пальцев, я что-то увидел — квадратный металлический предмет с носиком на конце, ацетиленовую горелку, оставленную там рабочим. Сонён пришлось подойти ближе, чтобы отсоединить канаты от строительных лесов. Это был небольшой шанс, но лучше, чем пытаться бросить Хьюго из моего положения лежа.
Я ждал и наблюдал. Сонён не опустил Люгер. Он держал его на ладони и шагнул к канату, привязанному к столбу в земле. Ему пришлось отвести от меня взгляд, пока он развязывал канат. Я повернулся, взялся за ручку ацетиленовой горелки и поднес ее к себе, нажал кнопку пуска раз, два.
Сонён посмотрел на меня, увидел горелку, хотел отступить, но опоздал. Вырвалось раскаленное добела пламя, попав в руку с пистолетом. Он закричал от боли, и Люгер упал на землю. Отшатнувшись назад к колонне, он полуобернулся и прижал обожженную руку к телу. Теперь он был вне досягаемости пламени. Я поставил горелку, сумел приподнять стальную пластину настолько, чтобы вывернуться из под нее, и высвободил ноги.
Они слегка онемели от веса, и мне пришлось оставаться на четвереньках, чтобы кровь снова по ним потекла. Сонён повернулся, и его лицо превратилось в маску холодной ярости. Он ударил меня ногой, не обычным пинком, а таким, который выбрасывает тот, кто научился пользоваться ногами, как боксер руками. Я повернулся и поймал удар в висок. Тем не менее, я упал вперед. Сонён нырнул за люгером и попытался выстрелить в меня с близкого расстояния. Но пистолет не издал ни звука, и он посмотрел на него с отвращением. Пламя ацетиленовой горелки в этот краткий, раскаленный добела момент запаяло запальный механизм. Он бросил в меня пистолет и убежал.
Он оббежал другую сторону корпуса. У меня снова хватило чувствительности в ногах, и я решил обойти другую сторону, чтобы поймать его. Я достиг носа корабля одновременно с ним. Я наклонился к нему, а когда он обернулся, то увидел, что он взял тяжелый гаечный ключ Стилсона с длинной ручкой.
Было слишком поздно прерывать движение, но я повернулся и пожал плечами, когда он опустил тяжелый ключ, описав короткую рубящую дугу. Мое плечо пронзила невыносимая боль, а левая рука внезапно полностью онемела. Я приземлился у его ног, повернулся, закинул свои ноги между его и потянул. Он отшатнулся, но продолжал сжимать ключ. Возможно, ему удалось применить к себе собственную технику контроля над разумом, потому что его кровоточащая, покрытая волдырями рука, похоже, его не беспокоила.
Хьюго был в моей руке, и я ударил его ножом в руку, когда он пытался поднять ключ. Он застонал от боли, и тяжелый ключ выпал из его руки. Я вытащил стилет из его руки, сделав резкое движение вперед. Он поднял руку как раз вовремя, чтобы лезвие не вонзилось ему в живот.
Толкающее движение вперед, сделанное изо всех сил, выбило меня из равновесия. Хьюго проткнул ладонь и вышел с другой стороны. Сонён поднял колено, толкнул и повернулся одновременно, заставив меня упасть на бок. Я потерял контроль над стилетом и, повернувшись, увидел, что Сонён вытаскивает лезвие из своей руки. Он прыгнул на меня с ножом, бросился на меня. Я увернулся от свистящего лезвия и вскочил на ноги. Он кружил вокруг меня с Хьюго в раненой руке, и я видел на его лице боль, смешанную со злостью и ненавистью. Как я и подозревал, когда впервые увидел, как он идет по комнате в своей квартире, Сонён знал дзюдо и карате. Его движения были быстрыми и контролируемыми.